Сознание. Все тайны разума – от растений до искусственного интеллекта

Харрис Аннака

В этой главе мы рассмотрим нашу интуицию с точки зрения того, как мы судим, что обладает сознанием, а что нет, и узнаем, что кажущиеся очевидными ответы порой распадаются при более близком рассмотрении. Я бы хотела начать это объяснение с двух вопросов, которые, на первый взгляд, кажутся обманчиво простыми. Запомните ответы, которые первыми пришли вам на ум, и держите их в голове, пока мы рассматриваем некоторые типичные предчувствия и иллюзии.

1. В системе, очевидно обладающей сознательным опытом – человеческом мозге, –

какие признаки сознания мы можем выявить невооруженным глазом?

2. Важно ли сознание для нашего поведения?

Эти два вопроса имеют много общего, но более информативно рассмотреть их по отдельности. Во-первых, примите во внимание, что сознательный опыт может существовать без каких-либо внешних проявлений (по крайней мере в мозге). Поразительным примером этого является неврологическое состояние, именуемое синдромом запертого человека, в котором практически все тело парализовано, но сознание полностью сохранно. Это состояние стало популярным благодаря Жану-Доминику Боби, покойному главному редактору французского журнала «Elle», который придумал гениальный способ написать о своей личной истории в состоянии запертого человека. После инсульта, который оставил его парализованным, Боби сохранил лишь способность моргать левым глазом. Удивительно, что его сиделки заметили его попытки связаться и со временем разработали метод, с помощью которого он мог писать слова через паттерн миганий, таким образом раскрывая все аспекты его сознательной жизни. Он описывает этот душераздирающий опыт в мемуарах 1997 года «Скафандр и бабочка», которые он написал примерно за двести тысяч морганий. Конечно, мы можем предположить, что его сознание совсем бы не изменилось, если бы его левое веко тоже поддалось параличу. И без этой подвижности для него не было абсолютно никакого способа передать, что он в полном сознании.

Другой пример тюремного заключения в собственном теле – это состояние, называемое интранаркозным пробуждением, в котором пациент, получивший общий наркоз для оперативного вмешательства, переживает лишь паралич без потери сознания. Пациенты, находящиеся в этом состоянии, переживают наяву кошмарные ощущения медицинской процедуры, иногда такие резкие, как извлечение внутреннего органа, не имея возможности двигаться или сообщить, что они в полном сознании и ощущают боль. Этот и предыдущий примеры кажутся сюжетом фильма ужасов, но мы можем представить другие, менее тревожные ситуации, в которых сознающий разум может испытывать недостаток в способе выражения. Например, сценарии, включающие в себя искусственный интеллект (ИИ), в которых продвинутая система становится сознающей, но не имеет возможности убедительно показать нам это. Но одно известно точно: яркий субъективный опыт может существовать, незамеченный снаружи.

Теперь давайте вернемся к первому вопросу и спросим себя: что можно квалифицировать как доказательство наличия сознания? В большинстве

случаев мы верим, что можем различить, обладает ли организм сознанием, исследуя его поведение. Здесь есть простое предположение, которое делает большинство из нас, в соответствии с нашими предчувствиями, которое мы можем использовать как отправную точку: «Люди обладают сознанием; растения не обладают сознанием». Большинство имеет стойкое ощущение, что это высказывание корректно, и есть хорошие научные причины в это верить. Мы предполагаем, что сознание не существует при отсутствии мозга или центральной нервной системы. Но какие доказательства или типы поведения мы можем наблюдать, чтобы поддержать утверждение об относительном опыте человека и растений? Рассмотрите те типы поведения, которые мы обычно приписываем сознательной жизни, такие как реакция на физический ущерб или забота о других. Исследования показывают, что растения делают обе эти вещи сложными способами – хотя, конечно, мы заключаем, что они делают это без ощущения боли или любви (другими словами, без участия сознания). Но некоторые формы поведения людей и растений настолько похожи, что этот факт бросает вызов нашему использованию определенного поведения как доказательства сознательного опыта.

В своей книге «Что знает растение: полевое руководство по чувствам» Даниэль Хамовиц описывает в деталях, как стимуляция растения (прикосновением, светом, теплом и др.) может вызвать реакции, похожие на реакции животных в аналогичных условиях. Растения могут ощущать окружающую среду через прикосновение и могут выявлять многие аспекты окрестностей, включая температуру, другими способами. Вообще для растений довольно типично реагировать на прикосновение: лоза будет увеличивать темп и менять направление роста, когда почувствует объект неподалеку, чтобы обойти его, и имеющая дурную славу венерина мухоловка может различить сильный дождь или сильный порыв ветра, которые не приводят к захлопыванию створок, и однозначное вторжение питательного таракана или лягушки, которое приведет к защелкиванию в одну десятую секунды.

Хамовиц объясняет, как стимуляция клетки растения порождает клеточные изменения, которые результируют в электрический сигнал – аналогичный реакции, спровоцированной стимуляцией нервной клетки у животных, – и «так же как в животных, этот сигнал может распространяться от клетки к клетке, и он включает в себя скоординированную функцию ионных каналов, включая калий, кальций, кальмодулин и другие компоненты растений» [7]

7

Daniel Chamovitz, What a Plant Knows: A Field Guide to the Senses (New York: Farrar, Straus & Giroux, 2012), 68–69.

Конец ознакомительного фрагмента.