Сознайся
Шрифт:
— Оригинально.
— Не то слово. Прямо как тот, кто вложил мне это незамысловатое послание в бумаги.
Лиззи поднимает правую бровь, улыбаясь, и буквально раздевая меня своим взглядом. Черт, какая же она горячая штучка.
— И что ты будешь делать с этим хулиганом?
— Думаю, что это хулиганка. И мне придется ее наказать.
— Одна из твоих фанаток?
— Разве фанатки вбивают кол в грудь своему кумиру?
— Смотря что на уме у этих фанаток.
— В смысле?
— Ну, знаешь… Дедушка Фрэйд бы сказал, что кол — это фаллический образ, а процесс вбивания
— Кто-то хочет проникнуть в меня фаллосом? — все еще пытаюсь сдерживать смех, заводя Лиззи буквально в угол. Мне нужно, чтобы она сказала иначе о том, что хочет меня.
— Нет, Томас! Фу. Кошмар. Кто-то хочет, чтобы ты в него “проник”. Наверное. Ну, так бы Фрэйд сказал. Не я. Я бы такого не говорила.
— Правда?
— Да, я бы ни за что на свете этого не сказала.
— И ты бы не хотела, чтобы я “проник в тебя” своим фаллосом? — все, больше сил нет сдерживаться и я начинаю смеяться. Хотя, это больше похоже на гогот. Лиззи краснеет и от этого мне еще сложнее унять свой смех. Кое-как “беру себя в руки” и ласкаю взглядом совершенное тело Элизабет, — просто скажи.
Смотрю ей в глаза, делая шаг ближе.
— Я этого не скажу.
— А я буду ждать, когда скажешь.
Притягиваю ее к себе и целую, полностью завладевая девушкой передо мной. Целую сильно, отчаянно, страстно, пытаясь выудить из нее те самые слова. Почему она такая упрямая? Сминаю юбку, отчаянно желая ощутить ее жар и довольно мурлыкаю, обнаружив, что она более чем готова. Лиззи хнычет мне в губы, но всё так же молчит. Провожу пальцем несколько раз между ее ножек и отпускаю девушку.
— Когда скажешь мне то, что хочу услышать — будет продолжение.
— Козел!
— Спорить не стану. Если это все, что ты хотела мне сказать, Лиззи, ты свободна на сегодня.
— Ненавижу тебя, Кент!
— Сама веришь в это?
Она топает ногой и рычит, а мне совершенно не хочется отпускать ее сейчас. Но иначе никак. Не так просто приручить эту рычащую тигрицу, но я справлюсь. Пусть и сам от этого кошмарно помучаюсь.
Элизабет разворачивается и идет к двери, поправляя одежду и прическу.
— И еще, — останавливаю ее, — за твою проделку с осиновым колом, я тебя накажу.
— Ты уже меня наказал, сволочь!
— Может и так, но шлепки будут эффективнее.
— Шлепки? — Элизабет разворачивается ко мне, выпучив глаза, — ты не посмеешь меня ударить!
— Я и не собираюсь бить, но отшлепать — да.
— Томас Кент, да как ты смеешь!
— Дома поговорим, родная. Готовься к наказанию.
— Пошел в жопу!
— Будь осторожна с желаниями, — хмыкаю я.
Лиззи топает ногами, как маленькая девочка в магазине, обиженная на то, что ей не покупают желаемое. Это более чем смешно. Кажется, я действительно ее взбесил.
— Я ненавижу тебя, Кент! Ненавижу! Хамло! Грубиян! Извращенец!
— Потише, Лиззи. Всему офису незачем знать, что ты питаешь столько чувств к своему начальнику.
— Ты мне не начальник!
— До свидания, Элизабет.
Она
К концу рабочего дня я уверен, что моя женушка уже успокоилась и, единственное, о чем она может сейчас размышлять, так это о моих ладонях на ее сладких ягодицах. Когда она стучится в кабинет, а после запирает дверь, я жду ее улыбки, но нет. Лиззи снова включила режим тигрицы. Знаете, когда Лиззи смотрит на меня так, как сейчас, я действительно начинаю переживать о своих яйцах. Что-то в ее взгляде есть по-настоящему пугающее. Я бы не хотел ее расстраивать, чтобы она одаривала меня именно этим взглядом, но, чёрт побери, я ничего не могу с собой поделать. Выводить на эмоции эту девушку такое наслаждение, что я вряд ли откажусь от этого когда-нибудь. Меня спасает звук телефона в офисе и на секунду глаза Лиззи перестают метать молнии. Я подхожу к телефону и нажимаю на кнопку.
— Слушаю.
— Мистер Кент, директор “Листролли” на второй линии.
— Спасибо, Сьюзен. Я сейчас отвечу.
Всё так же смотрю на Лиззи и приподнимаю брови.
— Будете слушать конфиндециальный разговор, Элизабет Купер?
Лиззи хмыкает и направляется в мою сторону, присаживаясь на стол. Ну, что ж, ладно, поговорю при ней. Я сажусь в кресло и начинаю разговор с итальянцем. Уже битый месяц мы не можем прийти к общему. Этот старикашка ни за что не хочет уступать нам в цене. Лиззи спрыгивает со стола и, смотря мне в глаза, опускается на колени. Что, бл*, она задумала?
Ее рука ложится мне на бедро и начинает медленно подниматься к ширинке. Она это серьезно? Сейчас? У меня же разговор с итальянцем! Пытаюсь отодвинуться от нее, но она крепко сжимает мой член, который тут же готов для нее. Бл*ть! От ее движения мой голос срывается и я начинаю откашливаться. Лиззи расстегивает ширинку и из моих легких вырывается весь воздух со свистом. Просто сучка. Коварная, бл*, сучка.
— Мистер Ферлоз, позвольте я перезвоню вам позже и мы продолжим то, на чем остановились?
— Ни за что, Кент! Я перенес все свои дела ради этого звонка. Имей уважение.
— Хорошо. Имею.
Черт. Я имею уважение. А рот Лиззи только что начал иметь меня. Господи, до чего же хорошо! Я практически отключаюсь от действительности, потому что то, что делает со мной эта девушка, просто не может не погрузить в другую реальность. Практически ничего не слышу, о чем говорит итальянец, не могу сфокусироваться на разговоре. Совершенно. Думаю только о ее искусном языке и пухлых губах, плотно охватывающих мой член. Она не спешит, совершая медленные движения, а мне этого мало. Беру ее за волосы и пытаюсь направить, объясняя какой ритм мне нужен, но она тут же отстраняется и скидывает мою руку. Непонимающе смотрю на нее, а она просто встает и говорит: