Созвездие эректуса
Шрифт:
— Кораблей тут в свое время напоролось ужас сколько, — рассказывал Акела, — В основном XVIII век, британцы и французы. Встречаются еще голландцы, но реже. Наверняка, Спарк уже чего-то нагреб.
— А где он? — спросила Санди.
— Да вот же!
Акела показал пальцем вниз и в сторону. В начале девушки увидели в глубине только лимонно-желтые пятна, одно большое и два маленьких, которые можно было принять за каких-нибудь ярких рыбок (тем более, их тут было видимо-невидимо). Только потом они поняли, что это ласты и акваланг,
Через минуту аквалангист вынырнул рядом с проа, схватился за леер, сдвинул маску на лоб и поприветствовал всех на трех языках сразу.
— Aloha, amigos, how are you?
— Vo hen hao, — ответил Акела на четвертом, — tzou fanza ba.
— Что ты сказал? — поинтересовалась Санди.
— Что все OK, и что мы летим домой… Девчонки, лезьте в кабину, мы сейчас будем сворачивать проа.
— Там, кстати, в рюкзаке хавчик есть, — широко улыбнувшись, добавил Спарк, начиная снимать крепления мачты проа, — Лопайте, вам надо много белков и этих… Из чего еще человек состоит?
— Жиры, углеводы, нуклеиновые кислоты, и всякие микроэлементы, — отбарабанила Санди.
Келли, без лишних слов, залезла в самолет и стала потрошить рюкзак.
— Ух ты! Свежие лепешки, бекон и бананы. То, что надо одиноким беременным девушкам в океане. А где вы вообще живете, ребята?
— Тут не очень далеко, — сказал Акела, — две с чем-то тысячи километров к юго-востоку.
— Ни фига себе… А что там?
— Атолл Тероа. Классное место. На любителя конечно, но нам со Спарком нравится. Скажи, Спарк?
— Точно. Но чтоб туда добраться, надо сперва все упаковать, так что помогай уже.
Разведка прилетела на гидроплане через три часа. Бойцы патруля связали Томпсону и Монти руки за спиной и довезли на боте до поплавков. Там два дюжих типа с лицами, испугавшими бы даже Годзиллу, втащили их на трап и втолкнули в салон.
Гидроплан немедленно развернулся и через полминуты уже был в воздухе.
В салоне сидел некто в футболке и джинсах. Было ему лет 40, лицо — широкое, открытое, с будто бы нарисованной улыбкой. Он окинул задержанных доброжелательным взглядом и негромко скомандовал своим гориллам:
— Развяжите этих парней, им и так несладко.
Один из «горилл» одним плавным движением извлек из подколенного крепления нож и чиркнул по одной и по другой веревке.
— Садитесь, парни, — продолжал некто, указывая на сидение напротив себя, — лететь нам предстоит часа три, так что сейчас у нас с вами будет длинный серьезный разговор. Меня зовут Журо, я офицер военной разведки, а больше вам про меня ничего знать не надо… Вас хоть покормили там?
— Нет, — глухо отозвался Томпсон.
— Ну, я так и знал, — Журо вздохнул и извлек из-под
Возникла короткая пауза.
— Это прием такой, чтоб нас расколоть? — спросил Томпсон, с неодобрением глядя, как сержант Монти вгрызается в пирожок.
— Что вы, лейтенант, — возразил Журо, и его нарисованная улыбка стала еще шире, — если бы я хотел вас расколоть, это выглядело бы по-другому. Ведь с вами можно делать все, что угодно. Вообще все, понимаете?
— Не понимаю. Мы военнопленные, вы сами только что назвали меня лейтенантом.
Разведчик покачал головой.
— Ответ неправильный. Прочтите эти бумаги, — он аккуратно положил на стол несколько бланков, — Видите, это приговор военного трибунала, а это акт о приведении приговора в исполнение. А вот телеграмма губернатору штата Гавайи с просьбой известить ваших родных и близких о факте вашей смерти и о месте вашего захоронения. Вы оба уже два часа, как трупы. Покоитесь в океане на глубине примерно полкилометра. Такие дела.
Сержант Монти подавился кофе и закашлялся. Томпсон отобрал у него стакан, сделал несколько глотков и спросил.
— Если вы нас не хотите расколоть, так какого черта вам от нас надо?
— Да ничего мне от вас не надо, — грустно сказал Журо, — но у меня есть свои представления о справедливости. Расстрел простых солдат за то, что их предали собственные командиры, в эти представления не вписывается.
— Так я вам и поверил, — хмуро пробурчал Томпсон.
— Никому нельзя верить, — согласился Журо, — только логика и ничего кроме логики. Вы же умный парень. Включите голову. У меня в руках ваши анкеты 6-MR. Больше, чем вы там написали, вы все равно не знаете. Допустим, вы еще 100 раз повторите, что какой-то там неизвестный полковник в присутствие командира эскадрильи, отдал вам приказ провести пиратский рейд в территориальных водах Меганезии. Что изменится? Армия США от вас отказалась и замела все следы. По документам вы дезертировали неделю назад, похитив пулемет M312 и боекомплект к нему, а вчера проникли на военную базу и угнали учебный самолет «Cessna-runner».
— Шито белыми нитками, — сказал Монти, не переставая жевать, — ребята из 11 эскадрильи подтвердят, что мы всю неделю были на базе.
— Они бы, наверное, подтвердили, — снова согласился разведчик, — но кто их спросит, и кто им разрешит говорить об этом?
— Он прав, Эдди, — тихо произнес Томпсон.
— То есть как?! — возмутился сержант.
— Да так. Пошевели мозгами и поймешь.
Сержант Монти подавлено замолчал и уставился в пол.