Созвездие жадных псов
Шрифт:
Я улыбнулась:
– Спасибо. А пирожки какие замечательные, мои дети все бы съели.
– Погодь, – велел гарсон, – ща все сделаем!
Он исчез, я принялась за пирожки. И впрямь, тают во рту. Ванька с Димкой сразу ухватились за бутылки. Но я не стала с ними ругаться. Вечер закончен, расчет произведен, моя доля в сумочке, и с ними в машинах мне сегодня не ехать, дойду до своей дачи пешком. Пусть оттянутся перед отпуском. Жены у них суровые и ни капли мужикам на отдыхе не нальют. Погода стоит теплая, ежели напьются до свинячьего визга, переночуют в автомобилях, не
От души поев, я осмотрелась по сторонам. Володи Костина нигде не было видно, небось узнал, что хотел, и уехал. Я пошла к воротам.
– Эй, Ямаха, погоди! – раздалось сзади.
Официант протягивал мне несколько туго набитых пакетов и коробку. Я заглянула в один пластиковый мешок: много кульков и горлышко бутылки.
– Что это?
– Бери, бери, не сомневайся, с блюд положил, не с тарелок, – заботливо сказал официант.
– Спасибо, но…
– Да ладно тебе, – отмахнулся мужик, – детям снесешь, пирожки, салаты, а бутылевич мужику.
– Я не замужем.
– Правда? Значит, с подругами выпьешь. Да не стесняйся, гляди, сколько всего осталось, забирай. Эти денег не считают.
Я хотела было отказаться и сказать, что совершенно не нуждаюсь, но лицо официанта лучилось такой радостью и благодушием, что я невольно пробормотала:
– Ну спасибо тебе, теперь неделю в магазин не пойду.
– Видишь, как здорово, – ответил он и быстрым шагом двинулся в сторону дома.
Я вышла из ворот и побежала по узенькой тропинке вверх. Идти было недалеко, минут пять, не больше.
В нашей даче приветливо горел свет. На веранде у стола удобно расположились Кирюша, Лиза и Володя.
– Чего принесла? – оживились дети.
– Объедки с барского стола, – ответила я и поинтересовалась: – Вовчик, останешься на ночь?
– Естественно, – ответил майор и сунул Муле в пасть кусок сыра. Мопсиха щелкнула челюстями, сыр исчез. Тут же подлетела Ада и завертела жирным задом, за ней, почуяв, что раздают сыр, ломанулись Рейчел и Рамик. Володя продолжал угощать собак.
– Ни фига себе, объедки! – завопила Лиза. – Пирожки, пирожные, сырокопченая колбаса, салаты…
Они начали пробовать принесенное.
– Эх, жаль, нет осетрины, – вздохнул Кирюша.
– Рыба была отвратительная, – фыркнул Костин, – просто дрянь.
После ужина мы перебрались с террасы в большую комнату, и дети включили видик. Володя и Кирюшка расположились в креслах, Лиза легла на диван, я пристроилась у нее в ногах, и к нам моментально залезли Муля и Ада, тут же затеяв возню.
– Что за фильм? – зевая, поинтересовалась я.
– Боевик, Костя Рябов принес, – откликнулся Кирюша.
На экране мелькали лица, слышалась стрельба. Я закрыла глаза. Тут Лизавета поинтересовалась:
– А зачем этой тетке дали конверт с фотографиями и деньги?
Я уставилась на экран. Худенькая блондинка, звезда американского кинематографа, только что разорвала бумагу и вертела в руках снимки, на столе валялись купюры.
– Эта тетка – сообщница наемного убийцы, – пояснил Володя, – сам киллер на встречу с заказчиком, естественно, не пошел, послал ее. Деньги – это аванс.
– А
– Ну, ребята, вы даете, – ухмыльнулся майор, – как же исполнителю жертву узнать? Правда, иногда ему ее показывают, но чаще всего и у них, и у нас система одна, деньги и фото в конверте забирает посредник.
Я почувствовала, как в висках быстро-быстро застучали молоточки. А Володя как ни в чем не бывало продолжал:
– Тут сегодня ребята анекдот рассказали, про киллера. Значит, так. Стоят два убийцы в подъезде. Один другому говорит: «Слушай, наш-то объект всегда в семь с работы возвращается, а сегодня, смотри, уже девять, а его нет. Я так волнуюсь, не случилось ли чего?»
– А вот еще, – подпрыгнул Кирюшка. – Нанимает один человек киллера и говорит: «Поедете по адресу: Новослободская улица, дом 129, квартира 3». – «Простите, – перебивает убийца, – а сколько я получу?» – «200 тысяч долларов». – «За такие деньги номер квартиры можете не сообщать».
Володя вздохнул:
– Слишком похоже на правду, чтобы быть смешным.
Я осторожно поинтересовалась:
– А со Славиным что случилось? Ему ведь только шестьдесят стукнуло…
Как правило, Володя не любит распространяться о делах, лежащих у него в сейфе, но сегодняшняя жара, очевидно, повлияла и на его мозги. К тому же он изрядно устал, а потом отлично поужинал и принял сто пятьдесят граммов коньяку.
– Пошли покурим, – сказал приятель.
Мы вышли во двор и сели на скамейку под одуряюще благоуханным кустом жасмина.
– Славина убили, – пояснил Володя. – Ты хоть знаешь, кто он был такой?
Я покачала головой.
– Нет, но, судя по дому и гробу, не самый бедный человек.
Володя с наслаждением затянулся, выдохнул дым и, глядя, как тоненькая голубенькая струйка запутывается в листве жасмина, сообщил:
– Славин Вячеслав Сергеевич совершенно уникальный человек, во всяком случае, я других таких не встречал. Он – ректор и единоличный хозяин им же созданной Академии высшего образования. Как только разрешили частные вузы, академик Славин основал свой. Шесть факультетов – экономики, юриспруденции, иностранных языков, психологии, социологии и рекламы. Сотни студентов, лучшие преподаватели, великолепные общежития. Он, пользуясь тем, что запросто вхож к Лужкову, выбил для своего учебного заведения отличное место, в Матвеевском, тут рядом, построил гигантское здание и студенческий городок по аналогии с западными кампусами. При том что деньги он брал немалые, желавшие учиться становились в очередь… Вот так, просто титан.
– Ну и что тут уникального? – удивилась я. – Удачливый бизнесмен, и только.
– Он был доктор наук, профессор и академик.
– Подумаешь, вон Святослав Федоров тоже гениальный ученый был, но при этом имел и явный талант хозяйственника.
– Понимаешь, – проникновенно сказал Володя, – мы опросили безумное количество людей: преподавателей, знакомых, просто друзей Славина. Все в один голос твердили – Вячеслав был необыкновенно добрый, отзывчивый человек. Ни у кого не нашлось ни одного плохого слова в его адрес.