Спартак Superstar
Шрифт:
Однако звездолеты-пузыри до сих пор отгораживались от Спартака непроходимыми мембранами.
Сегодня, в последний день ограничения его свобод, Спартак опять прицепил к мочке уха клипсу– подсказчицу. Организаторы шоу настояли. После облучения мозга, ему предстоит дать свою первую, самую важную в жизни каждого гражданина, КЛЯТВУ на верность Содружеству. И текст КЛЯТВЫ ПРИНЯТИЯ ГРАЖДАНСТВА ни в коем случае нельзя перепутать.
А потом новоиспеченному гражданину дадут время, чтобы привести себя в подобающий вид, и в его честь состоится банкет. А после банкета законного гражданина Спартака, конечно же, атакуют работодатели. Многим не терпится купить раскрученный живой брэнд в зените славы.
Но
Аплодируя на ходу вместе со всеми, по синтетическому песку арены к подиуму ринга идут голубые. Ритуал предписывает им окружить ринг. Каждому положено занять определенное место и встать в боевую позицию. Что они и выполнят, безукоризненно. Но выполнят формально. Ибо к рингу подтягиваются голубые из почетного караула президента Содружества. Они умеют красиво замирать в очень красивых боевых стойках и удерживать их сколь угодно долго. За истекшее тысячелетие почетному караулу НИ РАЗУ не пришлось демонстрировать искусство боевых пассов, поелику президент Содружества является безусловным всеобщим любимцем. Граждане его прям-таки обожают. Никому из граждан и в голову не может прийти, что жизни их любимого президента может угрожать что-то. Точнее, кто-то.
Любовь к президенту, как сообщили Спартаку церемониймейстеры накануне, внушается искусственно, но добровольно каждому гражданину во время процедуры принятия гражданства. В принципе, от компоненты излучения, дарующей любовь к верховному руководителю, можно и отказаться. Но тогда отказнику придется побеседовать с психологом и внятно объяснить причину отказа. Обычно психологи, специализирующиеся на спорах с достигшими совершеннолетия отроками-отказниками, сидят без работы. И еще не было случая, чтобы отказник, пообщавшись с психоспорщиком, остался отказником, во как! Выслушав церемониймейстеров, Спартак заявил, дескать, не имеет ничего против диктатуры любви. И пошутил – если это, конечно, любовь сыновняя, без всякой эротики. Церемониймейстеры шутку не поняли, и пришлось с ними объясняться лишних утомительных полчаса...
Само собой разумеется, лично гражданин горячо любимый президент проводит процедуру принятия гражданства в исключительных случаях. Например, когда на этом настаивает достаточное количество электората. Фанатов гладиаторских игрищ всегда было и есть более чем достаточно.
Василий Иванович Пехота в паузах между тренировками хвастался, что его «короновал» лично «товарищ президент». До сих пор, рассказывал Пехота, находятся желающие получить его, Пехоты, автограф вовсе не из-за того, что Василий Иванович победил сотню мутантов, а потому, что удостоился ВЕЛИКОЙ ЧЕСТИ дышать с президентом одним воздухом и обонять аромат эксклюзивного президентского дезодоранта...
Голубой почетный караул окружил помост с канатами. Каждый почетный караульщик четко занял свое почетное место, и все разом превратились, типа, в скульптурную группу. Ей подошло бы название: «Мастера боевого телекинеза начеку».
Аплодисменты смолкли. Зазвучал гимн Содружества. Трибуны встали. Спартак, как учили церемониймейстеры, склонил голову и прижал растопыренную правую кисть к левой стороне обнаженной груди. В ладонь отдавалось ровное биение здорового, пламенного сердца чемпиона.
Трибуны нестройным тихим хором запели первый куплет гимна. Петь его разрешается только гражданам, посему Спартак молчал. Закатив
И вот, наконец, допета заключительная строфа последнего куплета. Пузырь сплющился о помост. Спартак опустился на левое колено, склонил голову еще ниже, еще сильнее спрессовал ладонью мышцы грудины. Сердце по-прежнему билось ровно. Как часовой механизм мины замедленного действия.
На финальной ноте гимна – кстати, это была нелюбимая гражданином Пехотой нота «ДО» – пузырь лопнул, разлетелся мириадами цветных брызг, явив светлокоричневый образ президента во плоти пред очи добровольно влюбленных в него народов. Церемониймейстеры сообщали Спартаку, что событие будет транслироваться на всю Вселенную и, как минимум, две трети граждан Содружества собираются насладиться редким зрелищем, а оставшаяся треть, занятая на непрерывных производствах, заранее сокрушается, что церемонию придется смотреть в записи.
Финальную ноту размножило и смикшировало, не без помощи звукотехников, гулкое эхо. Счастливейшие из счастливцев, очевидцы на трибунах, даже и не подумав садиться, грянули оглушившим Спартака хором: «СЛАВА ПРЕЗИДЕНТУ!!!» И затаили дыхание, повинуясь легчайшему мановению президентской руки.
Почему, вот бы понять, верховными руководителями гуманоидов зачастую становятся малорослые особи? Веками масскульт штампует героев, вроде Спартака, отнюдь не коротышек, а во главе гуманоидных рас и народов все равно становятся миниатюрные лидеры. Вспомните земную историю – Наполеон, Ленин, Черчилль никогда не смогли бы стать капитанами баскетбольных команд. Президент Космического Содружества смог бы возглавить баскетбольную сборную, но только на Земле. Он являлся нетипичным представителем коричневой расы, обитающей в ядре нашей Галактики. Средний рост коричневых превышает три погонных метра, этот же тип едва дорос до двух тридцати.
По земным меркам – великан, по стандартам ядра Галактики – коротышка, президент с привычной вальяжностью направил стопы к коленопреклоненному Спартаку. Одна из президентских десниц держала то, что Василий Пехота называл «короной».
Прибор для облучения мозга, и правда, здорово напоминал монарший головной убор, каким его обычно рисуют иллюстраторы детских сказок. И разноцветные огоньки на зубцах «короны» сияли точь-в-точь, как драгоценные камни.
Президент величаво нес себя по направлению к герою, а Спартаку вспомнился эпизод с бесполезной атакой смещенного во времени Александра Сергеевича. И подумалось, что гораздо разумнее было бы вместо декоративных голубых караульщиков установить вокруг ринга те приборы, что обеспечивали неуязвимость спортменеджера в серых застенках.
Президент остановился, навис над героем, взялся обеими руками за ободок «короны», нагнулся... Казалось, что затаившие дыхание трибуны вовсе перестали дышать. Спартаку показалось, что они – коричневый президент Космического Содружества и гладиатор с планеты-тюрьмы – одни на ринге, на арене, во Дворце Спорта... И тут, разрушая иллюзию интимности, внося досадную шероховатость в торжественность момента, громко – А-а-ПЧХИ-и! – чихнул один из живых монументов почетного караула.
Так случается в жизни – вдруг зачешется в носу в самый неподходящий момент, и нет мочи терпеть, и невозможно сдержать чих, который может стоить карьеры.