Спартак
Шрифт:
Вот вам, читатель, еще одна тайна будущих спартаковских побед: введение врага в заблуждение, коротко же говоря — ДЕЗИНФОРМАЦИЯ. Так что боевой приказ, который Клавдий Пульхр сейчас своим воякам отдаст, из неверной посылки исходит. И пусть после не жалуется. Сам виноват!
Плутарх:
"Претор Клодий, присланный из Рима с трехтысячным отрядом, осадил их на горе, имевшей только один крутой и узкий проход, который он и стал сторожить. В остальных местах склоны горы были отвесные и гладкие".
Поясню. У самой вершины Везувия, где-то метрах в трехстах, находится кольцевая
Как видим, претор осторожен. Его солдаты главным образом новобранцы, а потому не желает Клавдий Пульхр с гладиаторами в открытый бой вступать. Да и зачем? Много припаса среди скал не соберешь, доедят бунтари остатки, взвоют от голода да сами и сдадутся. А полезут напролом — не беда, на узкой тропинке много не навоюешь.
Логично? Более чем. С точки зрения Клавдия Пульхра, конечно.
А что Спартак? Вспомним Джованьоли Вещего. Ночь, вершина Везувия, мрачный вождь смотрит в черный провал пропасти, думу тяжкую думает. Никак погибать придется? Римляне тропу стерегут, а пропасть только птице одолеть…
Но как по мне, Спартак в эту ночь спит. Спит — и сны приятные видит. И все прочие его бойцы спят, кроме часовых, понятно. И никто думу тяжкую не думает, напротив, Эномай даже во сне усмехается, крепкие зубы кажет. Почему? Ну вы же знаете, дорогие читатели, что дальше будет? Сейчас проснется вождь, на бледнеющее предутреннее небо поглядит, рявкнет: "Подъем!"…
Плутарх:
"На горе росло много дикого винограда. Гладиаторы срезали подходящие лозы и устроили из них крепкие и длинные лестницы, такие, что, спускаясь вдоль крутизны, они достигали подошвы горы. По ним гладиаторы все, кроме одного, благополучно сошли вниз. Оставшийся наверху, чтобы сторожить оружие, после того как все спустились, стал бросать его вниз и, побросав все, спустился сам. Римляне об этом ничего не знали. Поэтому, зайдя им в тыл, гладиаторы неожиданно ударили по ним и, обратив в бегство, овладели лагерем".
Фронтин:
"Спартак… осажденный на горе Везувий, там, где гора наиболее неприступна и отвесна, а потому и была не охраняема, сплел из древесных веток крепкие веревки; опустившись на них, он не только ускользнул, но даже, ударивши во фланг, привел Клодия в такой ужас, что несколько когорт отступило перед семьюдесятью четырьмя гладиаторами".
Флор:
"Первым своим местопребыванием они, словно звери, облюбовали гору Везувий. Когда они там были осаждены Клавдием Глабром, то, спустившись по голым стремнинам горы на веревках, связанных из прутьев виноградной лозы, они сошли к самой подошве горы. И, выйдя незамеченными, разгромили внезапным нападением лагерь ничего подобного не ожидавшего вождя".
Некоторые Флора иначе переводят. Будто бы спустились гладиаторы
Все это мы с вами, дорогие читатели, с детских лет знаем, но теперь мы все выросли, а посему порассуждаем как взрослые. И начнем с финала.
В то, что смелые братцы-акробатцы с Везувия по лестницам из винограда спустились, охотно верю. Не выдумаешь такого. Но чтобы эти семьдесят четыре брательника-акробательника разгромили трехтысячный отряд? Нет, не верю, уж извините.
На это и возразить можно. Караульная служба у Клавдия Пульхра была не на высоте, удара римляне не ждали, и когда налетели братья-акробатья перед рассветом, в сон самый сладкий, началась ПАНИКА. Могло быть? Чисто теоретически — да, но послушаем наших рассказчиков внимательнее.
Тит Ливий:
"Они победили в открытом бою легата Клавдия Пульхра…"
Все тот же Фронтин:
"…Он не только ускользнул, но даже, ударивши во фланг, привел Клодия в такой ужас…"
Итак, налетом на лагерь дело не кончилось — был ОТКРЫТЫЙ БОЙ, и Спартак победил, ударив противнику ВО ФЛАНГ. Плутарх же уточняет:
"…Зайдя им в тыл, гладиаторы неожиданно ударили по ним и, обратив в бегство, овладели лагерем".
Итак, был удар во фланг, но был и удар в ТЫЛ. Лагерь же был захвачен Спартаком позже, когда римляне бежали. А если бьют во фланг и в тыл, значит, противник успел-таки выстроиться для боя. Значит? Значит, трюк братьев-акробатьев с лестницами из винограда был лишь началом. Римляне что-то почуяли, успели вывести когорты из лагеря, выстроиться, но тут по ним ударили СО ВСЕХ СТОРОН. Ясное дело, нападавших было побольше, чем два взвода. Плохо римская разведка сработала!
А теперь подумаем, как все случилось на самом деле. Уверен, что про подход войска Клавдия Пульхра Спартаку сообщили заблаговременно — вспомним тех самых "воинственных и быстроногих"! Римлян много, но у Спартака преимущество: он про римлян ЗНАЕТ, а те лишь догадываются о том, что на Везувии творится, более того, догадки их весьма от истины далеки. Что делать Спартаку, какой приказ отдать? Ведь скоро мобилизация, скоро армию разворачивать. А что может быть лучше для новорожденной армии, чем громкая победа? Значит, не уходить, значит — драться. За Спартака — внезапность и отличное знание местности.
Дорогой читатель! Как вы думаете, хорошо ли изучил Спартак за этот год Везувий? И я тоже думаю, что гору он знал если не как свои пять пальцев, то где-то близко. Так неужели вождь не мог сообразить, что его отряд легко отрезать? Или он в этой Лошадиной Прихожей никогда не бывал?
Следовательно? Следовательно, Спартак сыграл с римлянами в ПОДДАВКИ. Подставился, так сказать. Запирайте, злые квириты, меня на вершине, голодом морите, стерегите крепко… Штурма он мог не бояться. Тропа, как мы помним, узкая, десяток гладиаторов там когорту задержат.