Спартанец
Шрифт:
Талос вздрогнул; хотя физически юноша был изнурен, он почувствовал, как по его членам пробежала дрожь. Он понял, что пришел в город именно ради этого.
Этот юноша, Бритос, которого он раньше никогда не видел, был готов убить его. Может быть, он еще и убьет его… Талос должен был узнать исход испытания.
Жрецы произнесли ритуальные заклинания, слуги вышли вперед, чтобы сорвать одежду с претендентов и крепко держать их за руки.
Под звуки труб началось бичевание. Зрители замерли в полном молчании.
Мальчики
Талос протискивался через толпу, стиснув зубы от боли, когда собравшиеся зрители награждали его тычками и пинками. Наконец ему удалось добраться до первого ряда, где удобнее всего было наблюдать за ужасающим обрядом. Его беспощадный взор остановился на измученном теле Бритоса.
Бритос продолжал стоять прямо, тогда как у двоих других мальчиков, вызванных с ним на испытание, колени уже начали подгибаться.
Продолжала звучать холодная, странная музыка, в такт щелканья бичей с огромной силой опускающихся на обнаженные спины.
Первым упал Кресил. Служители немедленно подбежали помочь ему и унесли со священного места.
Следующим стал Клеандрид. Хотя они все и прошли это испытание, но каждый старался продержаться по возможности дольше, чтобы продемонстрировать свое превосходство.
Теперь на ногах оставался только один Бритос. Он скрежетал зубами, волосы прилипли ко лбу, грудь была вся мокрая от пота. Глаза затуманились, но он продолжал непреклонно, как вкопанный.
Талос с отвращением опустил глаза. Когда он поднял взор, то увидел, как Бритос рухнул сначала на колени, а потом и на руки, голова его повисла между плеч.
Талос почувствовал, как злорадство овладело его душой, отравленной жаждой мщения. Служители подошли к Бритосу, чтобы поднять его, но резким движением он отослал их прочь.
Он медленно поднял голову, чтобы взглянуть на толпу перед собой. Талос опустил капюшон пониже, чтобы не было видно его избитого лица.
Бритос моргнул несколько раз, чтобы смахнуть слезы и пот с глаз. Внезапно он узнал мальчика, стоящего перед ним. Они свирепо уставились друг на друга взглядом, полным ярости, вызова — и восхищения.
Кровавый ритуал продолжался до тех пор, пока все юноши не прошли испытание. Им на плечи накинули малиновые плащи эйренов, каждому новому воину вручили щит, украшенный огромной буквой «лямбда», которая означала Лакедемон, — древнее название Спарты.
«Кто же из этих юношей получит щит с изображением дракона?» — задавался вопросом Талос.
Отцы эйренов друг за другом сложили свое оружие. Каждый воин покинул свой пост на площади и подошел к жрецам, чтобы получить щит, которой он затем должен был вручить своему сыну.
Талос жадно наблюдал за воином, положившим на землю свое оружие, украшенное
Талос был потрясен. В его душе смешались ненависть к Бритосу, чувство негодования, уязвленная гордость, страх и сомнения.
— Ты что, сошел с ума? Наверное, ты хочешь, чтобы тебя убили! — прошептал голос ему на ухо.
Это был Пелиас, предупрежденный Антинеей. Он искал Талоса, и только что нашел его в толпе, глазеющей на ритуал посвящения.
— Не беспокойся, Пелиас, — спокойно отвечал Талос. — Меня уже узнали, но ничего не случилось. Я не знаю почему, но ничего не произошло.
— Но зачем таким глупым образом подвергать себя возможной опасности? — выговаривал Пелиас.
— Не спрашивай меня ни о чем. Я не смогу ответить. Я должен был сделать то, что сделал. И теперь точно знаю одно: не существует ни малейшей возможности избежать своей судьбы. Так что уж лучше человеку встретиться с ней лицом к лицу.
Антинея мягко взяла его за руку.
— Пойдем, Талос. Пожалуйста, давай сейчас уйдем. Ты еще так слаб, ты устал…
Талос поднял капюшон и последовал за Пелиасом и Антинеей. Они свернули с главной дороги и вошли в один из множества коридоров, представляющих сложную и запутанную систему ходов старого города.
Они вышли на площадь около другого огромного храма, посвященного Афине, который называли Домом Бронзы. Они обогнули за громадное строение, и пошли среди низких белых оштукатуренных домов, пока не выбрались на дорогу, ведущую в Амиклы. Довольно быстро они добрались до дома Пелиаса.
ГЛАВА 5
Криптии
В тот день в доме Аристарха состоялось большое празднование Бритос, сын благородного воина, стал эйреном. Он может оставаться в семье всего лишь одну неделю, а потом должен будет жить в военных казармах, в качестве члена двенадцатой сисситии, — группы людей, с которыми он должен встречаться за столом. Члены этой сисситии, включающей в себя всего пятнадцать человек, являлись частью третьего из четырех больших отрядов, составляющих в то время спартанскую армию.
В течение последующих десяти долгих лет они должны стать его семьей; он будет есть и спать вместе с ними, возвращаясь в дом своего отца только по особым случаям.
Исмена, его мать, давно уже приготовилась к этому расставанию. Как и любая спартанская мать, она сознавала, что произвела на свет сына, прежде всего для своего города, и только потом уже для самой себя и своего мужа.
Она привыкла к его долгим отлучкам. На различных ступенях посвящения Бритос в течение длительных периодов времени жил вне дома, со своими товарищами, под надзором педономуса. Эти наставники учили мальчиков переносить усталость, холод и голод, а также встречаться лицом к лицу с болью, без нытья и жалоб.