Спас на крови

Эль Дарун

– Да святится имя Твоё, конечно же!

– Вот! – Назидательно поднял я палец. – Значит Бога ты называешь на «ты», а меня на – «вы», стало быть ставишь меня выше Бога? – Когда я отходил от него, пряча подленькую улыбку, тот стоял, замерев с открытым от «охренения» ртом и ошарашенно таращился мне в спину. Круто я вогнал стилет в его мировоззрение? Гы-гы-гы! В душе я был на седьмом небе от своей выходки, и тут же корил себя. «Э-эх Коля, Коля. Как же тебе не стыдно играть в свои подлые игры с богобоязненными вояками. Они же за Веру, Царя и Отечество, а ты им мозг взрываешь своими тупыми шутками. Ай-яй-яй! И как же тебе не стыдно?» И тут же начал себя оправдывать: «Блин», ну не люблю я, когда меня на «вы» называют. Прям, коробит всего. Нужно отучать парней гнуть спины передо мной и величать меня благородием. Моя мать – швея, а отец – офицер советской армии, хоть и не родной, в армии рабочих и крестьян никаких «благородий» не было. Так что «нет» и всё, тут, а до кого не дойдёт с первого замечания, буду учить подзатыльниками. Вон, тут

и без меня полно вокруг «благородий». Вот к ним пускай и лезут со своим сленгом, а ко мне «нехрен»!

В свободное время я зависал в библиотеке. Благо, что она у них «офигенно-большая». Я читал и читал, а иногда заходил Николай, тот который – император, не здороваясь, молча садился у двери на софу, и мы оба подолгу молчали. Он – думая, а я, читая какой-нибудь французский роман. Обычно, погруженный в картины сюжета книги я не замечал, как император уходил, опять же молча, аккуратно прикрыв за собой дверь. Он не требовал преклонения перед своей светлейшей особой, и я за это был ему благодарен. Всё-таки разница времён и разница воспитания сказывалась.

Так прошло больше двух недель. Почему-то мне не был интересен местный календарь, а временем я интересовался только, чтобы не пропускать молитву и зарядку. Ко мне никто не приходил и больше ничего не требовал, что меня сильно радовало. Благодаря такой лояльности местных обитателей я имел массу времени перечитать классику. Давно мечтал, но сущность нашего урбанистического мира заставляла быстро бежать вперед и в таком режиме, что времени на долгие, вдумчивые, чувственные произведения попросту не оставалось. Тут же, подобных недостатков не наблюдалось. Времени – вагон, кормят, обстирывают, ведут себя миролюбиво. Вокруг – тишь да гладь да Божья благодать, только в воздухе висит то, что невозможно описать словами и все понимают, что дальше так продолжаться не может. Да, не может. И что делать никто не знает. Кто-то предпочитает жить по принципу – «день прошел и слава Богу», а кто-то просто втащил голову в плечи и ждет неизбежного удара судьбы. Все ждут, что прилетит светлый ангел и порешает все проблемы и всех утешит и всех накормит, всем поможет, а Спаситель всех спасет. И только я знал, что не здесь и не сейчас и не всех. Так что губы пусть не раскатывают. Вы спросите «откель знаю»? Не «откель». Просто знаю и всё! А за глупые вопросы из области метафизики могу и по матери послать в длительное эротическое путешествие.

Всё изменилось, когда нас помпезно повезли в храм на служение. Был какой-то большой православный праздник. Ко мне деловито подошёл Ставр, старый знакомец по тренировкам и как-то виновато сказал: – Это…, тебя со свитскими забирают в храм на праздничное богослужение. – Еле-еле приучил его говорить мне «ты», а то всё «выкал» и «выкал». Ещё не много поднажму и казачки перестанут мне совать это свое «ваш благородие», вот тогда вообще праздник начнётся. Подошла прислуга, попросила мой китель и стрелой убежала его чистить да гладить, чтоб в храме Божьем я выглядел как новый, медный пятак. Хм, ну надо так надо. Всё равно во дворце скучно, а никуда больше меня не отпускают.

Дальше началось форменное… Непуганый кортеж с самодержцем выехал так помпезно, как будто бомбисты не пытались подрывать его отца, деда и прадеда. Боже мой! Святая простота и наивность, думающая, что весь беспредел делают фанатики-христопродавцы. Неужели они не знают, что, используя методы «зомбирования», НЛП-программирования, радикально-религиозную накачку, можно из любого богобоязненного затворника создать монстра, подрывающего и себя и свою цель. Рыцарско-книжно-отсталый мир, по другому его и не назовешь! Мир, не знавший снайпера, убившего Кеннеди. Мир, в котором после рукопожатия к тебе могут послать группу «Альфа» для зачистки. Наивно-начинающийся двадцатый век со своими убогими представлениями о кровожадности отдельно взятых групп и слоев населения. Ню-ню! Ну, едут… и пускай едут. Кто им доктор, если своих мозгов не хватает?

Впереди, пафосно двигалась открытая карета с четвёркой белых лошадей. По краям, карета была празднично украшена гирляндами цветов, в основном белых. На главном месте сидел император в выходном мундире и его супруга. Я не особо хорошо знал Питер, но сразу понял, что едем мы в храм, называемый в народе «Спас на крови». Ага…, точно такое же название, как тот храм, что воздвигнут на месте захоронения семьи Романовых. Стоп!!! Такое совпадение меня сразу насторожило. Я находился в пятом от кареты царя автомобиле, которые гуськом, не торопясь следовали за самодержцем. Всё это шествие мне перестало нравиться в один момент, и я стал аккуратно осматривать толпу празднично одетых зевак, стоящих по обе стороны улицы.

Кортеж двигался со скоростью пешехода. Ну, может быть слегка быстрее. Я вглядывался в лица и человек, стоящий во втором ряду, в котелке и темно-сером костюме, мне сразу «кинулся в глаза». Его лицо выражало не дебильно-приветственные эмоции, аналогичные тем, что царили вокруг, а его лицо выражало холодный расчет, сосредоточенность и полную решимость фанатика не способного повернуть вспять. И тут же, он выскочил вперёд, вынимая из-под полы увесистый свёрток! Время для меня стало вязким как патока и перешло в режим замедленного кино. Фигура в тёмном только начала заносить свою руку для броска, а я уже перепрыгивал борт своего авто, едва касаясь края! В момент, когда он отвел руку для замаха, мои ноги с пробуксовкой

набирали скорость, проскальзывая подошвами по гладким камням мостовой! Внезапно, воздух приобрел на столько плотное сопротивление, что создавалось ощущение, что я бегу внутри кисельной толщи! Замахнувшись так широко, как только позволяла ему выучка и пошив одежды, он с усилием, начал движение руки в обратную сторону, чтобы бомба улетела прямо в карету, но в этот момент торпеда моего теле уже набрала скорость и летела, рассекая ветер к «бросателю». В самый последний момент, наши тела с «хеканьем» столкнулись и мы, как сбитые кегли оба улетели в толпу, а взрывоопасный предмет изменив траекторию, полетел не в экипаж, немного левее, на дорогу. Раздался взрыв и по всей площади вслед за шрапнелью разметались клубы едкого, пахнущего химией дыма! Лежащий подомной террорист, пытался вдохнуть толику живительного воздуха, но получалось у него откровенно хреново, так как со стороны он напоминал рыбу, выброшенную на берег, при этом он непрерывно пытался вытащить пистолет, который судя по всему зацепился за подкладку пиджака. Я не дал ему опомниться и двумя короткими, коронными, прямыми ударами вырубил его, разбивая ему нос всмятку. От второго, моего удара его приложило затылком о брусчатку, и он просто вырубился. Действуя на автомате и продолжая разрывать свои мышцы от чрезмерных усилий, продираясь через толщу атмосферного киселя, я выхватил его пистолет и вставая выделил зрением девушку, которая в это момент уже вытащила из меховой муфты свой револьвер и поднимала его для стрельбы по царственным особам. Оружие плавно скользило вверх, а я понимал, что не успеваю, и не смогу вот так сразу разобраться и привести в готовность для стрельбы, поэтому я его просто кинул. Вращаясь как бумеранг и идя по траектории, как снаряд из пращи, за мгновенье до выстрела, брошенный мной револьвер встретился с виском девушки и со звуком характерного удара по черепу, рикошетом улетел в толпу. Девушка-стрелок упала как подкошенная. Когда я подскочил к ней, то увидел страшную рану на виске, с осколками кости, которая не оставляла ей не единого шанса на выживание, при этом она была еще жива. Приблизившись, я взял обеими руками террористку за шиворот, поднял и встретившись своими с её помутневшими глазами, выкрикнул в лицо: – Ты меня слышишь!?! – Та, не реагировала и я понял, что она умирает, потому что зрачки её глаз максимально расширились, выражая высшую степень нечеловеческой боли. Действуя на автопилоте и не дав ей медленно покинуть этот мир в мучениях, я, удерживая её, зашел к ней за спину и как учили нас на курсах, резко крутанув голову, сломав ей шею. Хрусь! И окончательно-мёртвое тело, падает к моим ногам. Подобрав её оружие, я, еле-еле передвигая ноги двинулся к карете царя. Револьвер висел в моей руке и казалось, что в нём пару пудов веса. Не дойдя пяти шагов до картежа, мои ноги отказались двигаться, и я не в силах стоять, опёрся спиной о фонарный столб, а затем медленно сполз по нему вниз. Внезапно потяжелевшие веки стали закрываться, а сознание куда-то уплывать. Последнее, что я увидел – сотни глаз с ужасом смотрящие на меня и витающий над ними, рваные клубы вонючего дыма, оставшиеся после взрыва. Тьма.

***

Кажется, опять-двадцать пять. Как же меня «задолбали», эти медицинские запахи. Вот только-только, совсем недавно, избавился от своих бинтов и сиделок, и вот опять больничная койка, сиделка и верный казак недалече. Увидев Ставра, я приветственно махнул ему рукой.

– Прости братан, наши тренировки придётся слегка отложить. Опять какая-то беда приключилась. – При этих словах, мои потрескавшиеся губы растянулись в виноватой улыбке. Молодая девушка-сиделка, громко ойкнула и быстро куда-то убежала. Вернулась же она уже с врачом, который молча, деловито сдернул с меня простыню и начал ощупывать, больно тыкать в меня своими костяшками и давить на живот. Судя по всему, он мои реакции отслеживал по зрачкам, и я ту же вспомнил глаза убитой мной молодой, симпатичной девушки. Вы спросите… Не жалко было убивать, такую красоту? Очень жалко, но когда красота сама несёт смерть, то как вы понимаете, мне не до сентиментов. Так что, если бы всё повторилось, действовал бы точно так же! И без раздумий. Отсутствие мозгов иногда приводит к смерти. Так что леди, сама выбрала свою судьбу.

– Ставр, «чё» там с бомбой? – Тот хищно усмехнулся и сказал с улыбкой.

– Лошадей, порвало на лоскуты. Величеств замазало кровью и кишками, по саму маковку. Все живы, только кучера слегка контузило. «Дохтур» сказывал, что «жити» «будэ», не «сумнэвайся».

– А что со службой в храме?

– А «шо» с ней «станэтся»? Всё провели честь-почести, только без двора. Те вона, капли «глотають» и пилюли разные, от этого самого…, а во…, от стресса! – В это время, доктор, закончив осмотр встал и быстро вышел. Всё тело болело, так что создавалось впечатление, что меня били палками, при чём по кругу и периодически вращая, как на вертеле.

– Что со мной, не сказывали?

– Не-а…, болен говорят и всё тут. Ты вона, как пуля там летал, «людёв» раскидывая, никто и понять-то «ничё», не успел. Взрыв, бах-трах и хруст, как ты той бабе голову свернул, как куренку. – И он, как-то уважительно посмотрел на меня.

– А тот, второй бандит жив?

– Да, жандармы его забрали в Петропавловку. Ты «егось», как приложил головой оземь, так говорят он до сих пор в себя не возвернулся. Видать духом слаб, вон и витает он где-то там. «Мож» и помрёт в себя «непришедши». Кто ж его знает-то.