Спасатель
Шрифт:
Глава 83
Окно было открыто, луна светила вовсю, и нежный океанский бриз остужал наши разгоряченные тела, как бесшумный вентилятор. Мы лежали, откинувшись на подушки, не в силах даже пошевелиться.
И не только потому, что уже трижды занимались любовью. Сказывалось напряжение последних дней. Но теперь рядом со мной была Элли. Забыв на мгновение обо всех проблемах, отодвинув их на миллион миль, я положил голову ей на плечо.
— И что будем делать?
Она прижалась ко
— Ты будешь делать то, что сказал Солли. Найдешь самого лучшего адвоката. Попытаешься хотя бы раз в жизни держаться подальше от неприятностей. Займешься своим делом. При том, что у них на тебя есть, и учитывая чистое прошлое, ты получишь год… в крайнем случае восемнадцать месяцев. Не больше.
— Будешь меня ждать? — Мне было приятно дразнить ее такими дурацкими разговорами.
Элли пожала плечами:
— Если только не подвернется еще какое-нибудь дельце и я не встречу кого-то еще. Ты же знаешь, как оно бывает. Тут никаких гарантий быть не может.
Мы рассмеялись, и я привлек ее к себе. И все-таки одна мысль не давала покоя. Как ни старался я ее отпихнуть, она упорно лезла в голову. Мне светила тюрьма. И это означало, что Стрэттону все удалось. Что его комбинация сработала идеально.
— Скажи, ты доверяешь местным копам? Лоусону? Если уж на то пошло, своему шефу, Моретти? Уверена, что они доведут расследование до конца?
— Думаю, я знаю одного человека, которому можно доверять. Детектив из Палм-Бич. По-моему, Лоусон его на поводок не взял и Стрэттон в карман не положил.
— У меня тоже осталась одна карта. — Она удивленно посмотрела на меня. — Мой отец.
— Твой отец? Разве ты не рассказал о нем полиции?
Я покачал головой:
— Нет. А ты?
Элли промолчала, но я понял, что она тоже никому о нем не рассказала.
— Мне кажется, мы что-то упустили. Чего-то не поняли. — Она вздохнула. — Помнишь, что Лиз сказала в машине? Насчет того, что украли только одну картину. «Вы же эксперт. Как по-вашему, почему он называет себя доктором Гаше?»
— А что такого особенного в этом Гаше? Кто он?
— Его портрет был одной из последних работ Ван Гога. В июне 1890-го, за месяц до самоубийства. Гаше был врачом и частенько навещал Ван Гога в Овере. Портрет ты видел. Доктор сидит за столом, в белой шапочке. Фокус картины — глаза. Грустные голубые глаза.
— Я помню. Дейв оставил мне страницу из альбома.
— В этих глазах есть что-то особенное, — продолжала Элли. — Смотришь в них, и они не отпускают. В них столько боли и понимания. Это глаза самого художника. Считается, что картина как бы предсказала смерть Ван Гога. В 1990 году один японец купил ее на аукционе. Заплатил более восьмидесяти миллионов. Самая высокая цена, которая когда-либо выплачивалась за предмет искусства.
— И все-таки непонятно. В коллекции Стрэттона ни одной картины Ван Гога не было.
— Верно,
— Если только что? — Я сел и посмотрел на нее.
Элли задумчиво пожевала губу.
— Украли только одну картину.
— Ты скажешь, о чем думаешь, или нет?
Элли улыбнулась:
— Знаешь, Нед, он еще не победил. Игра не закончена. Потому что у него нет картины. — Она отбросила простыню. Глаза ее вдруг вспыхнули. — Как сказал Солли, у нас еще есть работа.
Глава 84
Двумя днями позже мне разрешили слетать в Бостон. Причина, правда, повода для радости не давала. Полиция выдала наконец семье тело Дейва, и мы собрались похоронить его на местном кладбище, у церкви Святой Анны, в Броктоне.
Отпустили меня лишь в сопровождении федерального маршала, молодого, только что прошедшего соответствующую подготовку парня по имени Гектор Родригес. Похороны проходили на территории другого штата, а пересечение границы Флориды соглашением об освобождении под залог не предусматривалось. Я мог сбежать, а чтобы этого не случилось, ко мне приставили Родригеса. На протяжении всего путешествия он ходил за мной как привязанный.
Мы похоронили Дейва рядом с могилой старшего брата, Джона Майкла. Все стояли, сбившись в кучку. По щекам текли слезы. Я держал за руку мать. Об ирландцах говорят, что мы знаем, как хоронить своих. Знаем, как держаться вместе. Да, мы привыкли терять близких в Буше.
Священник спросил, есть ли у кого последнее слово. К моему удивлению, вперед вышел отец. Попросил минутку наедине с сыном.
Он подошел к полированному вишневому гробу и положил руку на крышку. Что-то пробормотал. Что он мог сказать?
Я не хотел, чтобы это случилось, сынок? Нед не должен был втягивать тебя в свои дела?
Я взглянул на отца Донлана. Он кивнул. Я шагнул к могиле и встал рядом с Фрэнком. Начал накрапывать дождик. Холодный ветер стегнул по лицу. Секунду мы стояли молча. Отец провел ладонью по крышке. На меня он так и не взглянул. Вздохнул.
— Им был нужен посредник, — прошептал отец и скрипнул зубами. — Нужен был кто-то, кто собрал бы команду, разработал план.
Я повернулся к нему, но он по-прежнему смотрел прямо перед собой.
— Кто?
— Не жена, если ты это имеешь в виду. И не тот парень, которого убили вместе с ней.
Я кивнул:
— Это мне известно.
Он закрыл глаза.
— Все должно было пройти чисто. Никто не должен был пострадать. Думаешь, я стал бы впутывать Микки в грязные дела? Бобби, Ди… Господи, я с ее отцом тридцать лет знаком…
Фрэнк повернулся ко мне. По впадинам щек катились слезы. Я впервые видел отца плачущим. Он взглянул на меня почти сердито:
— Неужели ты допускаешь, что я разрешил бы им взять тебя?