Спасение беглянки
Шрифт:
– Та-ак, поперчила, специи всыпала… Теперь натру внутри смесью пряностей… Давай фарш! Помогай заполнять! Я – баклажаны, ты – перец.
Александра молча выполняла команды. Наконец фаршированные овощи были рядками сложены в кастрюлю.
– Всё! Сейчас бардачка три воды сверху, и – на медленный огонь! – эти слова прозвучали как «Жизнь прекрасна!» – Нет, пожалуй, три – мало…
– «Бардачка»? – не поняла Саша.
– Бардак – это вот такой турецкий стаканчик-тюльпанчик, – объяснила Галя. – Не знала? Ну, ты как будто и не жила в Турции…
Закатили
Поужинав, вдвоём до глубокой ночи пили чай со сладостями у телевизора, беспрестанно переключая каналы. В суть передач и фильмов не вникали, просто смотрели то на экран, то за окно, а сами говорили, говорили, говорили…
По некоторым высказываниям и суждениям новой знакомой, по её задумчивому взгляду и тоске, которая то и дело затуманивала взгляд, Александра сделала вывод, что девушка уже не надеется изменить свою жизнь.
– Галя, неужели тебе не хочется всё бросить, уехать домой и жить, как все люди? – спросила вдруг Саша.
– На три копейки, за которые месяц пахать? – усмехнулась Галина.
– Ну, можно же как-то постараться…
– Мечтать вредно! – отрезала девушка. – Я же тебе говорила! Хотя, – промолвила она, немного помолчав, – иногда находит что-то такое… мысли о настоящей любви, о детях – маленьких таких носиках-курносиках… Кухня, запах ванильного печенья из духовки… Как в детстве, когда мама была жива. Но… надо уметь вовремя остановиться!
– Так что мешает?
– Смешная! Мы же как в омуте… не выбраться…
Юрий и Надежда провели вместе несколько счастливых, незабываемых дней и ночей, строя планы на будущее. Она ждала его со службы, готовила к его приходу что-нибудь вкусное, а он спешил к ней, забывая обо всём на свете.
Они так радовались друг другу и окружающему миру, что самые простые вещи могли вызвать у них неописуемый восторг. Разноцветные кубики овощей и яркая зелень в окрошке, которую вместе готовили, манты в прозрачной пароварке – первом совместном приобретении, сделанном в ближайшем гипермаркете, сочетание цветов в клумбе, мимо которой они обязательно проходили, отправляясь на вечернюю прогулку…
Тёплый комочек счастья прочно поселился в груди Надежды, постоянно согревал её, радостно трепыхался при каждом взгляде Юрия, при каждом его прикосновении.
«Такая острота чувств не может, наверное, сохраниться надолго, – подумала в один из этих дней Надя, – но какое же это необыкновенное состояние, когда человек счастлив!»
Наконец Юрию удалось выкроить время среди дня, и влюблённые отправились подавать заявление в ЗАГС. Но выражения их лиц резко изменились, когда приветливая служащая вежливо попросила предъявить набор документов: оказалось, что у Надежды не хватает одной важной бумажки – свидетельства о расторжении второго брака. Заявление у них, естественно, не приняли.
– Надюша, а… как же так? Развод-то был? –
– Был, конечно, я просто паспорт уже меняла после этого… два раза, – ответила Надежда.
– А кто он?
– Хороший человек… капитан дальнего плавания.
– А если хороший…
– …то – почему разошлись? – перебила Надя.
– И – почему?
– Потому что… без любви даже с хорошим человеком жить невозможно.
– А зачем надо было замуж выходить, если без любви?
– Юра, ну что за допрос? – возмутилась Надежда. – Я тебя спрашиваю про твою Татьяну?
– Не спрашиваешь?
– А ты, кстати, по любви на ней женился?
– Ну вот! Интересуешься?
– Вроде того…
– Сейчас уже не помню, – спокойно ответил Юрий, – а тогда… не успел об этом подумать даже… ладно?.. Как-то быстро всё произошло.
– Как это – «не помню»? – удивилась Надя.
– Может быть, там и нечего помнить…
– А я тогда всё понимала, но искренне надеялась, что смогу полюбить…
– И что за неволя была, если понимала?
– А у тебя «что за неволя была», раз и подумать некогда было? – уточнила Надежда.
– Разные ситуации…
– А, ну да! Про ситуации я уже слышала…
– Надюш, ну ты сердишься, что ли? Не отвечай, если не хочешь…
– Ну почему же… Плохо мне было. Я тогда год как сына похоронила.
– Что? Миленькая, а я и не знал про сына! Прости, – он обнял её, как будто хотел оградить от тяжёлых воспоминаний. Она-то знала, что от этого её никто и ничто оградить не может… даже Юрий.
– Ничего, – ответила Надежда, – я и не забываю об этом никогда.
– А что случилось? – осторожно спросил он.
– Несчастный случай на воде… в детском лагере, – глухо ответила она.
Он молча смотрел на неё, гладил по волосам.
– Знаешь, а ведь даже не наказали никого… словно так и надо, – поделилась Надежда.
– Как же это? В подобном случае уголовное дело обязательно должно быть возбуждено!
– А вот не было… «возбуждено»… Воспитательница в его отряде была примерной студенткой педагогического колледжа и дочкой начальника школы милиции. Так-то, – подвела итог Надежда и с укоризной посмотрела на Юрия. – Моя милиция бережёт… прежде всего – своих близких!
– Ну, зачем ты… – начал полковник.
– Да ни зачем! – оборвала его Надя. – А ещё… это не точно, но мне говорили, будто тот парнишка, который его толкнул… с этой мерзопакостной тарзанки – сын главного бухгалтера облфинотдела.
– У нас перед законом…
– Ага, все равны! Слышала! Только на самом деле прав тот, у кого больше прав.
– Всякое, конечно, бывает, но…
– Хватит об этом, Юра! Я больше не могу…
– Прости… а я и не знал, Надюша, – повторил он.
– А ты многого обо мне ещё не знаешь. Убежать мне хотелось тогда куда-нибудь на край света… от горя и несправедливости. Спрятаться, отогреться душой, что ли, – продолжила Надежда, – вот и убежала…