Спасение души

Стюббе Али

— Ты продолжаешь меня удивлять, Эммеральда.

В ответ на его слова я даже пальцем не пошевелила. Я позволила теням исчезнуть, игнорируя присутствие упыря, все еще лежащего свернувшись калачиком на земле. Я посмотрела на фейри, чья плоть еще больше впала под глазами, потемнев, как глубокие кратеры. Его голова покачивалась в попытке удержать торс прямо.

Не оглядываясь на отца, я старалась говорить ровным голосом и сделала один шаг к мужчине.

— Можно?

— Он весь твой.

Фейри открыл рот, но из его горла

вырвался лишь хрип.

— Никаких последних слов? — я насмехалась голосом, который меньше похож на мой и более демонический, как будто я воплощала саму Смерть. Еще один прерывистый хрип вырвался из его горла. Он так слаб, что не мог говорить.

Энергия, текущая в моей крови, была голодной, становясь все холоднее в ожидании. Я подняла руки перед собой, наблюдая, как набухали черные вены внутри меня. Мне не нужно тянуться далеко внутрь, чтобы ухватиться за эту силу; она уже там, на поверхности, ждала меня. Она реагировала на мой призыв, когда я приказывала ей делать то, что она желала. Брать. Нести смерть.

Клочья тьмы вылетали из моих рук, ударяясь в грудь фейри, когда я взмахивала ими, чтобы вонзиться в его тело и обвиться вокруг сердца мужчины. Его лицо изменилось, глаза расширились, рот приоткрылся в беззвучном вздохе. Уголки моих глаз приподнялись, наслаждаясь волнением от исполнения желаний моей силы. Биение его сердца ослабевало в моих призрачных объятиях, когда я сжимала его крепче. Выбор его жизни на ладони моей призрачной руки.

Ледяное прикосновение моей силы быстро заморозило его пульсирующее сердце, пока оно не остановилось. Затем, в одну быструю секунду, я сжала его. Орган, поддерживающий его жизнь, перестал существовать, разбиваясь вдребезги в его груди, когда я смотрела, как его тело упало назад, колени подогнулись вместе с ним. Я согнула руку. Ощущение того, что его сердце разрывалось, осталось на моей коже, как будто это моя рука на его груди. И все же кожа на моей ладони чистая, без крови.

Делает ли меня злодеем то, что я так легко лишала жизни? Получала удовольствие от арктического наркотика, который тек по моим венам? Желала, чтобы с моей руки капала его жизнь?

Я не тратила время на размышления, когда протянула руку, позволяя своей отработанной силе коснуться его безжизненного тела. Это отбросило его обратно к краю обрыва, заставляя опрокинуться и упасть в черный туман, покрывающий бесконечный обрыв.

Мои глаза прикованы к выступу, я ждала, что почувствую что-нибудь.… Не приходило ничего, кроме удовлетворения. Внезапно голос моего отца прорвался сквозь смерть, повисшую в воздухе.

— Я нахожу гораздо больше радости, когда могу пожирать их души и смотреть, как их слабые сосуды превращаются в пепел. Но смерть есть смерть.

Когда Уиро поглощал — питался — фейри, все, что оставалось — это кучка пепла у его ног. Ему не нужно питаться, скорее потому, что он мог. Если человек просто умирал с нетронутой душой, его тело оставалось нормальным. В отличие от Испорченных, которые оставались во Дворе Пепла, охраняя двор, из которого мы ушли, до тех пор, пока Уиро не понадобилось

бы их использовать. Они ходили по пустынным землям с оскверненными душами. Отравлены. Удар ножом в сердце убивал их.

Гортанный рокот одобрения донесся до моих ушей сзади. Это привлекло мой взгляд к моему отцу — существу, созданному исключительно для смерти и разрушения, — который развернулся на пятках прежде, чем я почувствовала притяжение его силы.

— Пойдем, — скомандовал он, продолжая идти по очень узкой тропинке.

Обе стороны окутаны морем густого, удушающего тумана, скрывающего под собой бесконечную пустоту.

Поворачиваюсь, чтобы последовать за ним, и повиновалась.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Эмма

Тропинка, по которой мы молча шли, выглядела так, будто плыла над неприступным сумеречным морем. Геендра — это то, что большинство людей могли бы вообразить как пустынные глубины смерти. Порочное страдание, которое цеплялось за горы, с безжизненным холодом, который не напевал песни жизни. Просто сломанная музыкальная шкатулка, которая больше никогда не заиграет. И, подобно Двору Пепла, здесь нет потока воздуха, который подхватил бы пряди моих волос в своем потоке. Все царство было бездыханным.

Позади меня раздавалось гулкое эхо, когда упырь следовал за мной на почтительном расстоянии. Я шла вровень с Уиро, поворачивая голову, замечая, как тень неба соответствовала смертельному оттенку черной крови, текущей по моим венам. Затененная луна висела над головой, с тусклым красноватым свечением, исходящим от ее краев. Похоже, что она вдыхала огонь в царство, но никакого тепла не давала. Сила, струящаяся по моему телу, маскировала холодный воздух, заставляя меня цепенеть от него, когда белые клубы вырывались из моего носа с каждым выдохом.

Здесь много зубчатых каменных мостов, все они пересекали друг друга сверху и соединялись с другими частями замка Уиро. Высокие шпили вздымались так высоко, что казалось, будто они пронзали луну, заставляя ее кровоточить багровым. Вдалеке разбросаны разрушенные горы, окутанные полуночным смогом, который клубился по всему дну этого царства.

С легким вдохом я наморщила нос, когда во мне проснулось любопытство. Запах того, что, как я знала, пахло Смертью, был бы запахом Двора Пепла: чего-то отвратительного или гнилого. Несмотря на то, что в воздухе все еще витал постоянный запах дыма с пеплом, к нему примешивался привкус чего-то приторного. Погранично сладкий, с легким привкусом горечи.

— Что ты почувствовала, когда убила фейри? — голос Уиро ворвался в мои мысли, как будто он хотел напугать меня, но это не сработает с этой новообретенной силой, поселившейся в моей душе.

Я слишком невозмутима, чтобы бояться. И эта сила останавливала его от вторжения в мой разум, потому что она позволяла мне быть достаточно сильной, чтобы держать щит на месте, через который он не мог проникнуть.

— Ничего, — без колебаний ответила я, продолжая идти в ногу с ним.

Мои глаза остановились на его затылке, когда он слегка кивнул.