Спасение клана Учиха

Кицунэ Миято

Шисуи очень хотелось спросить, в чём связь возвращения в родную деревню и пост Годайме, но промолчал, доверяя вести разговор старшему товарищу, который к тому же хорошо знал жабьего отшельника.

— Выпьем за встречу, — бросил Джирайя и, развернувшись, вошёл в бар, возле которого они столкнулись.

— Пойдём, — сказал Орочимару и медленно направился вслед за старым другом.

Шисуи, вспомнив о хитрой технике «жабьей мастерской», которую использовал в Стране Дождя в несбывшемся будущем из снов Джирайя, чтобы заманить двух шиноби, внимательно оглядел округу и вход в пивное заведение. Строение было

обычным и не подавало признаков жизни или наличия чакры, да и народа в нём было достаточно.

Джирайя махнул им из углового столика, отделённого перегородками. Они сели на лавку напротив. На столе уже было несколько початых бутылок и наполовину съеденная закуска, похоже, что жабий саннин не скучал в одиночестве, дожидаясь их…

Но когда Шисуи устроился, то перехватил внимательный и цепкий взгляд тёмных, блестящих хитринкой трезвых глаз.

— Твой молодой спутник, Оро-чан, кто он? — наливая в шустро принесенные официантом две дополнительные пиалки сакэ, спросил Джирайя. — Он напоминает мне одного человека…

Шисуи переглянулся с Орочимару. Его сходство с отцом было сильным, но мало ли похожих друг на друга людей. Змеиный саннин понял его без слов и предупреждающе поднял руку:

— Прости, но пока я не могу тебе сказать об этом. У нас самих есть к тебе некоторые вопросы. Ответишь?

— Ты впервые хочешь что-то узнать у меня, — хмыкнул Джирайя, осушая плошку с саке. — Спрашивай.

— Ты правда отец Минато, который стал Четвёртым Хокаге? — спросил Орочимару, и его старый друг чуть не подавился новой порцией спиртного.

— Кажется, мы это уже обсуждали, Оро-чан, — белёсые брови сошлись на переносице. — И если ты тогда не «догнал», то да, я его отец. Он был также и моим учеником, лучшим учеником… Я научил его многому. А он учил меня. Он знал, кто я… Его известная техника летающего бога грома — «хирайшин». Когда-то я показал ему «хирайшингири» — меч летающего бога грома, технику Второго Хокаге, свиток с которой мне давал наш учитель, а он… Минато смог её улучшить, даже у меня не получилось этого повторить, потому что с таким способом перемещений мой вестибулярный аппарат не справлялся. Это у него от матери, у Сано даже было прозвище «белка», она была очень… — Джирайя осёкся и хлебнул сакэ прямо из бутылки.

— Простите, Джирайя-сан, но вы старше Минато-сана всего на тринадцать лет, при всём моём уважении… — подал голос Шисуи.

— Ну, вообще-то, мне было около шестнадцати-семнадцати, — горько усмехнулся Джирайя. — Но по времени этого мира, да, когда я познакомился с Сано, всего двенадцать.

— Это из-за обучения у жаб? — закашлялся Орочимару. — Ты тогда действительно быстро взрослел и выглядел старше нас, а потом постепенно это сгладилось, когда и мы с Цунаде выросли. Какова разница во времени в жабьем плане?

— Примерно один к семи. Несколько часов для нашего мира, и почти сутки для Мёбоку… — Джирайя вздохнул. — А потом нас отправили охранять границы, помнишь, Оро-чан? Тот локальный конфликт с Кумо, который впоследствии перетёк в Третью Мировую. Я не знал о сыне, пока не вернулся в Коноху и не пришёл к Сано. Соседи сказали, что она умерла от какой-то послеродовой заразы, с медиками было не густо, многие были на фронте… Я не мог забрать Минато и не мог быть его опекуном в силу официального возраста и своих обязанностей. А когда

наступило более-менее мирное время и я вернулся, то узнал, что о нём уже заботилась приёмная семья. Тогда я стал его учителем… Когда мой сын погиб, с ним вместе погибли и его жена, и ребёнок, который должен был родиться… Так я думал, пока Цунаде не сообщила мне, что ребёнок был жив после этого ещё восемь лет…

Глава 16. Родственные связи

— Курама-сама, а как вы думаете, если легендарный саннин и товарищ Орочимару-сана Джирайя-сан правда мой дедушка, то он будет рад меня видеть? А то он же… Ну, не знаю, ушёл и не приходил ко мне в Коноху, пока я там жил. Я даже не знал, что у меня есть дедушка. Может быть, я ему совсем и не нужен. Или я ему не понравлюсь, или он — мне.

— Хорош задавать глупые вопросы, мелкий, — вздохнул лис, который лежал возле решётки, положив морду на скрещенные передние лапы. — У тебя есть шанс скоро всё самому узнать, а не донимать своими вопросами меня.

— Ну, а кого же мне тогда донимать? Я же волнуюсь, — удивился Наруто, вышагивая вдоль гигантских прутьев по непроглядно чёрной воде, в который раз поражаясь громадности запечатанного в нём демона. — Завтра, точнее, уже, наверное, сегодня, потому что у меня к вам получается войти только во время утреннего сна, перед пробуждением, мы уже с ним увидимся. Орочимару-сан и Шисуи до вечера не вернулись. И они мне, наверное, чтобы я их не донимал, про деда только на пути от столицы к Танзаку рассказали, вчера то есть. В дневниках Четвёртого несколько раз упоминалось, что к нему заходил отец и показывал какие-то техники, но не было написано имени, Шисуи вообще сначала думал, что это приёмный родитель моего отца. Они про то, что это товарищ Орочимару-сана только после той проверки крови узнали. А я его вообще никогда не видел… К тому же вы такой умный и опытный, всяко больше меня в сто тысяч раз знаете. И сами меня глупышом и мелким зовёте… А ведь я много раз говорил, что я — Узумаки Наруто, — улыбнулся он.

— Хм… — покосился на него девятихвостый. — Вполне может быть, что Джирайя не знал, что ты жив, поэтому не искал тебя. Я его помню. Я могу ощущать мир и видеть его, когда мой джинчуурики пользуется моей силой, ты один развлекаешь меня своими рассказами о том, что происходит снаружи. Так что этот Джирайя, бывало, злил твою мать. Она его на купальнях иногда застукивала.

— Подождите, — удивился Наруто. — Как это?

— Ну, ты ещё мелкий, но смотреть за моющимися людьми, если сам того же не делаешь, считается неприличным, — пояснил Курама. — Хотя, клянусь Рикудо, не понимаю я этого.

— Да нет, я про другое, — Наруто остановил попытки биджуу разобраться в людских приличиях. — Как это вы ощущаете мир, только когда джинчуурики пользуется вашей силой? Это когда сильно злишься или в опасности находишься, или ранен сильно, да?

— Хм… А ты сообразителен, мелкий, — усмехнулся лис, но Наруто не показалось, что его демону уж очень-то весело.

— Значит, получается, вам надо, чтобы я злился постоянно или силой пользовался, чтобы не куковать тут в одиночестве. Я ведь не так часто могу сюда войти, мне всё ещё требуются медитации и концентрация, или когда переживаю, как сегодня… Но вы только гостиницу можете увидеть и почувствовать ночью, так, что ли?