Спасение мира

Ахмеджанов Фарит

Тирралу спать уже не хотелось. Ему хотелось немного другого, однако он обнаружил, что деликатно разбудить девушку никак не получается. Мягкие толчки, поглаживания, покачивания и покусывания никак на нее не действовали. Тиррал, пыхтя, уже просто попытался растолкать ее — она что-то пропищала, но глаз не открыла.

— А бесполезно, — услышал он шепот за своей спиной. — Ее теперь можно хоть в воду бросить — не проснется. Я как-то ее и иголкой тыкал — и ничего.

Тиррал зашипел.

— Я… я вовсе не хочу ее разбудить. — Его уши пылали. — Просто…

просто хочу, чтобы она легла поудобнее. С чего мне ее будить?

Монон хмыкнул.

— Известно для чего. Я…

— Заткнись, — чуть не заорал Тиррал, но вовремя осекся.

Мальчик хихикнул.

— Да что уж там, все свои, — покровительственно заявил он. — Я сейчас тоже спать пойду.

Действительно, раздался шелест — Монон ушел к костру и там, видимо, пристроился к магу. Тиррал, кипя от злости и смущения, выдернул руку из под шеи девушки. Энолида пискнула, но не проснулась — ее брат, похоже, был прав.

Тиррал, приподнявшись, огляделся. Костер догорал — в его отблесках был виден маг, завернувшийся в плащ и оставивший одну его полу для мальчика — тот свернулся калачиком рядышком. Братья уже совершенно слились с темнотой. Мешок Пургонда тоже был неразличим, но вот голова старика торчала из горловины и он, похоже, не спал. Глаза поблескивали в темноте, и смотрел он на Энолиду.

Погрозив глазам кулаком, Тиррал снова лег. Сперва лежал поодаль от девушки, потом, плюнув на все на свете, придвинулся, обнял и натянул сверху свободный конец плаща. В обрез хватило на двоих; в голове еще бродили какие-то посторонние мысли, но и они скоро уснули.

Утро было сырым и прохладным. Не размыкая глаз Тиррал попытался одновременно потеснее прижать к себе девушку и натянуть сверху плащ. Как ни странно, второе ему удалось сделать легко; первое тоже получилось, но что-то в получившемся было не так. Мысли текли лениво и сонно, однако руки сигнализировали о том, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Наконец, Тиррал открыл глаза. В его объятиях лежала и сладко спала десятилетняя девочка.

Некоторое время Тиррал просто таращил глаза, потом быстро встал. Энолида продолжала спать. Не сводя с нее глаз, Тиррал отступал и отступал от нее, пока не наткнулся на Рри.

Маг внимательно посмотрел на его лицо, потом проследил за взглядом. Хмыкнул, подошел к спящей девочке, провел рукой по ее плечику и волосам. Еще раз хмыкнул, встал и пожал плечами.

— Что-то случилось… непонятно. Совершенно непонятно.

Зевая, встал Монон. Пошел к магу, на полпути, увидев сестру, встал как вкопанный.

— Во дает, — восхищенно проговорил он. — И как это у нее выходит?

— Чего выходит? — подозрительно спросил у него Тиррал. — Она что, часто размеры меняет?

— Да нет, — отмахнулся мальчик. — Первый раз вижу. Интересно же!

Он начал бесцеремонно расталкивать Энолиду.

— А ты опять малявка, — проорал он ей прямо в ухо. — Вот тебе за то, что задавалась.

Девочка, ничего не понимая, приподняла головку. Какое-то время она только отмахивалась от брата, потом вдруг, обнаружив

произошедшие с ней изменения, заревела и, путаясь во взрослой одежде, бросилась к Тирралу.

— Хорошо, что ее прежнее платьице сохранили, — заметил Рри. Тиррал, скрипя зубами и сам чуть не плача, утешал безутешно рыдающую девочку.

На шум подошли Чандруппа и Лондруппа.

— Да уж, свадьбы теперь придется подождать, — бестактно заявил первый. Второй подошел к мерно вздымающемуся мешку с Пургондом и пнул его.

— Чего надо, — недовольно пробурчал мешок. — Только уснул.

— Твои проделки?

Мешок заворочался и из горловины показалась заспанная физиономия. Оглядела всю компанию, потом констатировала:

— А девчонка-то помолодела.

— Без тебя видим, — ответил ему Лондруппа и снова поднял ногу. — Твоя работа?

— А с чего бы это мне понадобилось? — осведомился старик. — С чего вы взяли?

Чандруппа взялся за мешок и энергичным движением вытряхнул из него Пургонда.

— Правду отвечай, а то прибью вот к этой сосне.

Пургонд посмотрел на сосну.

— Как это прибьешь-то? — недоверчиво спросил он.

— Найду как, — зловеще ответил крючконосый южанин. — Сначала выстругаю тонкий деревянный клин. Потом аккуратно расщеплю ствол вон там, где развилка. Колышек продену вот тут, сквозь твои ладошки, ты и боли-то не почувствуешь. Потом вобью кол в расщепленный конец.

Пургонд еще раз посмотрел на сосну.

— И что?

— А вот что, — продолжил Чандруппа. — Кости тут крепкие, долго не сломаются, как ты не дергайся. А больно будет — жуть, ведь ногами-то до земли не достанешь. Так денек подергаешься… а потом края ранки у тебя почернеют, потому, что колышек я выстругаю из ургайского тиса. И это будет значить, что зараза пошла в кровь.

Такого рода экзекуции были в большой моде у клана воров из портовых городов Архипелага. В Приштуате членов этого клана оборачивали в ожерелье из жерновов и кидали в море.

На Пургонда описание произвело впечатление. Озираясь на следовавшего за ним по пятам Лондруппу, он нехотя подошел ко все еще рыдающей Энолиде. Подошел и остановился, явно не зная, что делать дальше. Оглянулся на Рри, пожал плечами, вздохнул и протянул руку.

— Ути-пути, — скрипучим голосом начал он. Энолида от неожиданности перестала плакать и испуганно воззрилась на него.

— Ути-пути-пути, — еще противнее продолжал Пургонд. Его рука коснулась руки девочки. Та взвизгнула, лягнула старика и спряталась за Тирралом.

Пургонд выпрямился и почесал в затылке.

— Нет, — уверенно сказал он. — Это не моя работа. Какое-то волшебство, наверное… — он оглянулся на Рри, словно приглашая его подтвердить вывод.

— Да, — кисло, согласился маг. — Что-то такое есть. Никаких иных предположений мне в голову не приходит.

Пургонд вздохнул.

— Во-во! Я-то и подавно ничего не могу сказать — я же не колдун. Так… но следы волшбы чую. Старый я, много повидал.

Чандруппа подбрасывал на руке мешочек с песком.