Спасенная с «Титаника»
Шрифт:
– Мама, когда мы пойдем домой и будем кушать печенье? Ты же обещала, – захныкала Патти. Ей всегда хочется есть.
Фрэнки задрал подол ризы и выудил из кармана две монеты по двадцать пять центов.
– Зайди в кондитерскую, а потом устроим пир.
– Фрэнки, – вспыхнула Кэтлин, – это же твои «хоровые» деньги, ты специально копил.
– Ну и что? Сегодня Рождество, всем полагается угощение.
На него и так уходили все деньги из семьи, ведь он учился в школе. Жест Фрэнки – не более чем выражение признательности, однако он рад, что может сделать хотя
Однажды Фрэнки докажет родным, что все жертвы, на которые семья шла ради него, не были напрасны. В день, когда он принесет обет, ниточки, связывающие его с семьей, разорвутся навсегда. Жизнь Фрэнка перестанет принадлежать ему, но до этого еще далеко. Сегодня Рождество, и все должны веселиться.
Глава 94
Натянутую атмосферу за столом не могли смягчить даже традиционные развлечения Дня рождественских подарков. В лице Эллы читалось страдание. В конце концов она закуталась с ног до головы и ушла в сад, в свою заледенелую мастерскую, а Селвин опять взялся за старое и ушел пить в соседний паб. Селеста уже начала думать, что зря так суетилась с приготовлениями к празднику. Даже Арчи выглядел серьезным и задумчивым. Она принесла ему бокал хереса и села рядом.
Арчи поднял глаза.
– Я хочу жениться на тебе, – объявил он. – Нам давно пора жить, как нормальным людям. Я устал быть тайным жильцом, любовником из шкафа.
– Это не так, – возразила Селеста.
– Выслушай меня, – перебил Арчи. – Нынешнее положение вещей тянется почти десять лет. Нам следует обратиться за советом к адвокату. Я должен знать, что ты будешь обеспечена, если со мной что-то случится.
– Я и так обеспечена… более-менее.
– Ничего подобного. Ты живешь в доме брата и проедаешь отцовское наследство, от которого, наверное, уже ничего не осталось. Я хочу, чтобы ты жила со мной, носила мою фамилию.
– Разве ты не счастлив здесь? – растерянно спросила Селеста, видя решимость на резко очерченном лице Арчи. С чего вдруг его разобрало?
– Разумеется, с тобой я счастлив где угодно, но ты? Как можно жить под постоянным давлением обстоятельств? Воспитывать чужого ребенка само по себе трудно, а Элла и вовсе не подарок в последнее время.
– Просто она еще слишком молода и неопытна. Для меня она как родная. У нее сложный период, поэтому рядом с ней должна быть женщина, которая поможет советом.
– Наша юная леди вполне способна зарабатывать себе на хлеб. Очень скоро она покинет этот дом под ручку с кавалером, но, надеюсь, не раньше, чем ты все ей откроешь.
– Нет, нет, пока не могу. Ты же видишь, в каком она состоянии. Так и придушила бы этого Уолша! Играет с ней, как с котенком, то оттолкнет, то опять поманит. Нужно подождать. Элла сейчас очень расстроена.
– Селеста, я больше не могу ждать, я и
– Как легко у тебя получается раскладывать все по полочкам! Я не позволю, чтобы ты или кто-либо другой планировал за меня мою жизнь. И что за спешка насчет Эллы? – Селеста чувствовала себя несправедливо обиженной. К чему вести неприятные разговоры в праздничный день?
– Я всего лишь хочу, чтобы ты подумала над моими словами. Я – не коврик для вытирания ног, у меня тоже есть чувства.
– Знаю, только… – Селеста тяжело вздохнула.
– У тебя всегда так. Вечно ставишь чужие интересы впереди своих собственных. Почему ты не хочешь принимать решения? Элла должна знать все, что известно нам. Неправильно скрывать это от нее.
– А что для нее изменится? – резко бросила Селеста. – Некоторые тайны – как останки затонувшего корабля: лучше их не трогать. Все женщины с младых ногтей учатся хранить секреты. Не стоит ворошить прошлое. – И почему Арчи так упрямится?
– Будет честно, если мы обо всем расскажем. Утаивая секрет Мэй, мы лжем, и это такая же ложь, как то, что я обычный квартирант. В конце концов, это оскорбительно по отношению к нашим друзьям.
– Прошу, прекрати.
– Прекратить что? – Элла стояла в дверях и с подозрением смотрела на них. – Что на этот раз я сделала не так?
– Ничего, милая, мы просто разошлись во мнениях.
– Вы упоминали мое имя. Так из-за чего спор?
– Арчи хочет, чтобы я получила от Гровера развод и мы поженились, – выкрутилась Селеста и покраснела.
– А я тут при чем? – Элла вызывающе скрестила на груди руки. – Вы говорили обо мне, я своими ушами слышала.
Повисла пауза. Селеста перевела взгляд на Арчи, ища поддержки, но тот лишь передернул плечами.
– По-моему, Селеста хочет тебе кое-что сказать.
– Не теперь, дорогая. Мы все немного взвинченны.
Элла не отступала.
– Что, что плохого я сделала? Вам не нравится Кир, знаю, зато он нравится мне.
– Дело совсем не в нем. – Селесту начала бить дрожь. – Кир никак с этим не связан. Видишь ли… – Она не договорила. – Арчи, будь добр, принеси мне хереса.
Арчи кивнул и вышел из комнаты, оставив Селесту наедине с Эллой. Что ж, никуда не денешься… Она постарается преподнести новость как можно мягче.
– Идем наверх, – сказала Селеста и быстро встала. Надо торопиться, пока остатки мужества ее не покинули.
Она подошла к большому шкафу для белья на лестничной площадке, открыла дверцу и извлекла оттуда старый чемодан, запрятанный в самый дальний угол.
– Помнишь? Мы забрали эти вещи из квартиры у Ломбард-Гарденс.
Элла равнодушно пожала плечами.
– Детские одежки, и что?
– Я говорила, они твои. Посмотри, какое прелестное кружево.
– Ну, и? Я их не трогала, они все пропахли нафталином, – сморщила нос Элла. – При чем тут это?
– Мама никогда не упоминала, что привезла эти одежки с «Титаника»?