Спаси меня от меня самого
Шрифт:
Когда мы закончили наше мировое турне, я приехал домой к Джинни, но я не притормозил свои пагубные привычки. Я проводил какое-то время с ней днём, но ночью, когда она засыпала, я закрывался в своём туалете и принимал несколько линий. Иногда, Джинни просыпалась посреди ночи и смотрела на меня, сидящего за компьютером, полностью находящегося под кайфом, и спрашивала меня, почему я не сплю. Она всегда выглядела очень встревожено и иногда даже плакала, словно она знала — с папой что-то не так. Я обычно говорил ей, что я только что проснулся и сейчас пойду в постель, спать, но это не успокаивало её. Она беспокоилась о своём отце.
Я начал покупать тонны метамфетамина у наркодилера из Bako, которого я знал. Он приходил в мой дом в середине ночи, когда Джинни спала и с собой у него всегда был пистолет, потому
Если вы никогда не принимали метамфетамин прежде, вы должны знать одну вещь, что есть несколько разных брендов и иногда наркоманы настолько привязываются к одной марке, что она просто перестаёт на них действовать, так что им приходиться переключаться на другую марку. Иногда мой дилер звонил мне и я говорил ему, чтобы он приехал ко мне, чтобы я у него купил наркоту. Я был настолько зависим, что у меня за раз было аж восемь марок. Восемь разных брендов спидов. В дополнение ко всем тем пилюлям и пиву. Я очень боялся, что в любой момент могу уехать, так что я покупал их в большом количестве, чтобы они всегда были под рукой. В моей комнате был сейф, который доверху был наполнен исключительно метамфетамином. У меня появился такой странный, диковатый вид. Я боялся принимать сразу столько наркоты, но я также боялся её выбросить. Вместо этого, я только добавлял очередную купленную партию к моей коллекции.
И всё это время, мой ребёнок жил со мной — моя драгоценная, пятилетняя дочурка, которая могла только сидеть сзади и смотреть как её папа чахнет от наркотиков.
Глава 7
…И снова собираюсь воедино
Хотя я немало сделал для того, чтобы уничтожить почти всё окружающее меня, одна дорога, по которой я шёл, всё же была правильной, это дорога на которой я делал деньги. Фактически, в 2004-ом году, я был близок к тому, чтобы вести нормальную жизнь. Я зарабатывал много денег, но я не тратил их впустую. Вместо этого я вернулся в бизнес, связанный с недвижимостью, но уже не с D, а уже с другим парнем, которого звали Дуг (Doug). Он был самым обычным парнем из Bakersfield, у которого была большая, хорошая семья, и он был умён, правильно вёл свою жизнь. Он также был регулярно посещающим церковь, молящимся христианином, был неким положительным героем, встретившимся на моём пути, чем напоминал мне старого друга детства — Кевина. И точно так же, как и Кевин, он всегда был счастливым и приподнятым, всегда пребывал в хорошем настроении. Он был со всех сторон позитивной личностью и это действительно притягивало меня к нему.
В отличие от Кевина, Дуг никогда не говорил со мной о Боге или Иисусе. Наши отношения были строго деловыми — это была единственная сторона, с которой я его знал. О том, что он христианин я узнал от кого-то другого. Работая вместе, мы хорошо проводили время вместе, заключая сделки по продаже недвижимого имущества в Bako и когда мы заключали эти сделки, мы всегда привлекали брокера Дуга, парня по имени Эрик, который также оказался христианином и тоже проводил свою жизнь вместе с ним.
Мне по настоящему нравилось проводить время с этими парнями, в основном потому что они были настолько позитивны, я уже не говорю о том, что они были прекрасными бизнесменами. Я верил в решения, которые они принимали и я чувствовал, что могу зарабатывать большие деньги в сфере недвижимости, работая с ними. Когда я думал так положительно, у меня в мозгу закралась мысль, которую я долго носил в себе: стать чистым, совладать с нервами, чтобы осмелиться покинуть Korn, а затем заниматься недвижимостью остаток моей жизни.
С тех пор, как я столько путешествовал вместе с Korn, я часто стал заниматься своим бизнесом даже когда был в дороге. В один день я был в туре и я позвонил Эрику, чтобы немного поговорить с ним о бизнесе. Мы с ним стали также неформально говорить о моей семье, о том, как тяжело мне было найти баланс между пребыванием в группе и заботой о дочери. Я рассказал ему о том, что я всерьёз думал покинуть группу и он сказал мне кое-что, что реально заставило меня задуматься.
Он
И это словно ударило меня по сознанию тут же.
Всё внезапно стало совершенно ясно: я задумался о Джинни, о том, как я покину группу, чтобы быть с ней, что у меня не будет никаких сожалений. Проблема заключалась в том, что мне не хватало храбрости покинуть Korn. Это был большой шаг для меня. Мы были на вершине своей карьеры. В профессиональном плане, лучше уже было просто некуда. Мы продавали тонны записей, выступая с огромными концертами повсюду и каждый раз, когда я начинал думать об уходе из группы, наркотики вставали на моём пути. Они только продолжали питать мой эгоизм.
Я не мог просто прямо подумать об этом, не говоря уже о том, чтобы принять решение. Бывало, что в один день я всерьёз намеревался покинуть Korn, но на следующий день я уже хотел остаться в группе. Я решил бросить наркотики, так что я мог принять непростое, рациональное решение. Мой план был таким: бросить наркотики сейчас, наиболее вероятно, оставить группу, вырастить своего ребёнка и затем, когда она будет уже взрослой, я смогу снова вернуться к наркотикам позже. Я нашёл клинику в Лос-Анджелесе, которая специализировалась на лечении актёров и музыкантов от наркотической зависимости, при этом сохраняя их полную анонимность, держа посещения клинике в тайне. Мне понравилась эта идея — получать секретное лечение для моей секретной зависимости, так что я разузнал всё про них. Они дали мне некоторые медикаменты, которые помогут мне начать бросать наркотики, и я даже не задавался вопросом, насколько они эффективными будут. Для меня уже не впервой было бросать наркотики, но я никогда ранее в своей жизни не принимал наркотики так много дней подряд, так что я даже не подозревал о том, насколько тяжело будет проходить лечение.
Я оставил своего ребёнка с моими родителями, переехал в отель и взял лекарства, которые дали мне в клинике. Я пытался уснуть, но не мог — всё, что я мог делать, это лежать там и чувствовать сильную депрессию. Депрессия всё нарастала и нарастала и у меня возникло ощущение, что я просто сойду с ума, если не приму хотя бы одну линию прямо сейчас. Лекарства оказались бессильны против наркоты. Я пришёл домой и достал свои припасы. После этого случая, я просто разочаровался в желании уйти; всё не сработало сейчас. Я по настоящему сделал попытку бросить всё и уйти, и когда я пал, это очень испугало меня, потому что это подтверждало худшие из моих опасений: я был не в состоянии бросить метамфетамин.
От депрессии немного избавило меня то, что мы вернулись к работе с группой. Мы засели в студии над созданием нашего альбома номер шесть, Take a Look in the Mirror. Ощущение очередного начала работы с группой было прекрасным, и это немного обуздало мою наркозависимость. У меня особо нет воспоминаний того периода, потому что в течение процесса записи и тура в поддержку этого альбома, я постоянно принимал метамфетамин.
Оптимизм, который я чувствовал, когда мы начали запись альбома, быстро испарился, когда мы отправились в дорогу. Я снова делал все те же вещи. Туры с Korn под наркотой. Пребывание дома под наркотой. Я перестал чем-либо заниматься, что-либо делать с кем-либо. Я отказывался от интервью. Я даже начал ненавидеть играть вживую. У меня было достаточно всех и всего.
После тура, в поддержку этого альбома, мы выпустили сборник «Greatest Hits», а также сыграли несколько синглов для радио и MTV, записали несколько кавер-версий известных песен. Одной из таких песен была «Another Brick in the Wall» Pink Floyd, и в ней было, ставшее по настоящему знаменитым, гитарное соло, которое я сочинил в студии. Я сочинил его только по той причине, потому что был под кайфом. Другим кавером была песня Cameo «Word Up» и я по настоящему не любил играть эту песню. Ещё больше мне не нравилось видео. Они вставили наши лица каким-то собакам и показали нас в роли собак, шляющихся по стрип-клубам. Наверное, предполагалось, что это будет выглядеть весело, но я не видел в чём именно. Я думал это тупо. Некоторым парням из нашей группы также это не нравилось.