Спаси меня!
Шрифт:
– Точно. Надо быстрее выйти замуж и увезти дочек туда, где этот гад нас не достанет.
Мысль еще не оформилась до конца, а Алина уже звонила в агентство «Carer»
Глава 14 Возвращение к жизни
Карлос открыл глаза и снова зажмурился. Что-то невыносимо яркое разливалось огненным светом у него над головой. Он немного полежал так, приходя в себя от потрясения и прислушиваясь к звукам, потом чуть приподнял веки. Ослепительное
– Он открыл глаза! – услышал он рядом голос матери, хотел повернуться, но тело не двигалось. Карлос попытался поднять руку – она весила так, будто к ней была привязана десятикилограммовая гиря. Эта попытка выбила его из сил, он почувствовал, как лоб покрывает испарина.
– Пить? – попросил он, но губы только шевельнулись. Из сведенного сухим спазмом горла не вырвалось ни звука.
На яркое пятно накатила тень. Карлос опять напряг зрение. Мама. Губы послушно повторили:
– Мама.
– Я здесь, сынок! Ты меня слышишь? Доктор, Карлос пришел в себя!
Карлос опять зажмурился, а еще ему хотелось закрыть уши ладонями, так его пронзил этот крик, но шевельнулись только пальцы правой руки. Что-то теплое и слегка шершавое прикоснулось к коже. Щекотно. Лицо матери опять накатило на него. Он увидел в уголке глаза слезу. «Почему мама плачет?» – появилась первая мысль.
– Пить, – послал мысленную просьбу Карлос, но никто его не слышал.
– Сынок, ты меня узнаешь?
Он повел глаза в сторону.
– Закрой и открой глаза, если узнаешь, – плакала рядом Ремей. Карлос послушно выполнил команду.
– Пожалуйста, не мешайте.
Лицо матери исчезло и сменилось на бородатую физиономию с кустистыми бровями. Всхлипывания раздавались теперь чуть дальше. Карлос попытался найти мать глазами, чтобы ее успокоить, но яркий свет вдруг пронзил мозг, и он захлопнул веки.
– Доктор, что с ним? Он приходит в себя?
– Думаю, опасность миновала. К вашему сыну вернулось сознание, а значит, скоро узнаем, сохранил ли он память.
Дни пролетали за днями. Яркий свет сменялся тенью, потом становился приглушенным, а затем снова набирал силу. Карлос пока не понимал, что с ним произошло, почему он лежит без движения и почему плачет мама. Он просто ел через трубочку, пил и спал, запеленутый, как младенец. Постепенно он разглядел, что тело опутано проводами, которые тянутся от носа и обеих рук к аппаратам, расположенным где-то за его головой. Правая нога возвышалась над телом и покоилась на металлической конструкции из трубок и цепей.
Память вернулась внезапно. Только что он лежал и смотрел в потолок, а в следующую секунду уже перед глазами видел ночь, габаритные огни машины, удалявшейся от него. Он слышал противный скрежет по боку дядиного автомобиля. Вот машина наклоняется,
Мама, сутками дежурившая рядом с кроватью сына, со слезами поведала ему версию произошедшего.
Эмилио ждал племянника в ресторане, а когда тот не проявился, выяснил, что Карлос зачем-то взял машину и поехал один. Такое поведение обычно уравновешенного племянника поразило дядю. А тут еще к нему подошел молоденький сотрудник-водитель и рассказал, что Карлос очень торопился.
– Я крикнул ему: «Как вы с такой рукой поведете машину?», – вдохновенно захлебывался словами юноша.
– А он что?
– Ничего, захлопнул дверцу и поехал, – потом, немного подумав, добавил, – кажется, он за кем-то гнался.
– А за кем, вы видели? Это были черные джипы, которые девушек привозят? – озарило вдруг Милена.
– Нет. Эти так рано не уезжают. На машине перед вашим спутником уехала пара: мужчина, такой маленький, с брюшком, и женщина в серебристом платье, очень красивая.
– Странно. Мы знакомых не видели. Интересно, кого он помчался догонять?
В этот момент перед отелем остановилась машина. Взволнованный водитель открыл окно и крикнул:
– Там, выше по трассе, кажется, произошла авария. Я не ручаюсь, но мне навстречу попалась машина, которая мчалась по серпантину на предельной скорости. Надо проверить. Администратор тут же направил на дорогу людей, а через полчаса все завертелось.
Карлоса спасли, а вот дядя слег с высоким давлением и сердечным приступом. Но о семейных неприятностях Ремей промолчала: вдруг эта информация сделает только хуже.
После возвращения памяти у Карлоса восстановились и поврежденные интубационной трубкой связки. Он понемногу начал разговаривать с матерью, а однажды даже позвонил Милену и извинился за мерзкое поведение на горнолыжном курорте. Дядя не обижался. Старик даже заплакал от переживаний за племянника.
Когда сняли повязки с лица, выяснилось, что несколько осколков оставили глубокие шрамы. Особенно выделялся один. Он рассекал бровь на две части и придавал Карлосу демонический вид. Конечно, избавиться от такого украшения надо было, но, пока он полностью не встанет на ноги, об этом не могло быть и речи.
Антонио тоже однажды навестил отца и расплакался, когда увидел, что любимый папа лежит неподвижно в постели, опутанный проводами и повязками. Больше Ремей мальчика не приводила.
Наконец наступил тот счастливый день, когда доктор сказал во время очередного осмотра:
– Ну-с, пора вас выписывать. Домашний уход сотворит чудеса, и через пару месяцев вы будете скакать, как горный козлик по скалам.
Ремей принесла сыну ноутбук, положила так, чтобы Карлос мог листать страницы.