Спаси мою душу, Грейнджер!
Шрифт:
«Прекрасно, может, расскажешь мне поподробнее об этом мире, а я еще что-нибудь вспомню?» — предложил он пренебрежительным тоном.
— У меня от тебя голова трещит, а сегодня у меня важный день. Давай оставим разговоры на потом, — быстро отчеканила девушка.
«Ах да, будешь весь день готовиться к свиданию. Фу, какая мерзость. Ты предлагаешь мне весь вечер слушать вашу романтическую хрень?» — брезгливо сказал голос.
— Если всё пройдёт так, как я запланировала, то он вернётся ко мне. И ты мне не омрачишь этот день своими репликами.
«Ох, только не
— Заткнись, придурок, — ответила Гермиона голосу. Эта перепалка ей определенно была знакома.
Предаваться размышлениям было некогда, нужно было подготовиться к романтическому ужину. Ей хотелось быть неотразимой, чтобы Рон увидел и понял, что расставание было чудовищной ошибкой.
Предвкушая предстоящий вечер, Гермиона отправилась за новым платьем, в своем гардеробе она не нашла подходящего. Примерив скромное голубое платье с коротким рукавом и длиной чуть ниже колена, она подошла к зеркалу.
«Ты всегда так скучно одеваешься?» — резко выпалил голос, как только она взглянула на своё отражение. «Ни один мужчина не захочет его с тебя снимать — слишком скучно. Ты похожа на серую мышь!» — он снова оскорбил девушку: «Только если твой ухажёр не извращенец, которому нравятся старые девы!»
— Да как ты смеешь? Лучше вообще заткнись! — ответила она чуть громче, чем собиралась, и увидела, как на неё недоумённо смотрит девушка-консультант. Гермиона покраснела и вернулась в примерочную.
Следующим она выбрала бежевое платье похожего кроя.
«У тебя совершенно нет вкуса, — снова прокомментировал голос. — Если хочешь соблазнить мужчину, возьми более подходящий наряд».
— Я не… — девушка мысленно досчитала до десяти, чтобы прогнать волну злости, — не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь, — закончила она фразу.
«Что ж, как хочешь. А я бы мог тебе помочь. Видишь ли, на твоей фигуре прекрасно смотрелось бы вон то чёрное платье. На которое ты пялишься уже пару минут».
Она и правда смотрела на это платье, он было великолепно: на тонких бретельках, спина была полностью открыта, юбка в пол и с длинным разрезом спереди. Гермиона прикоснулась к платью, ткань была прекрасна на ощупь. Она никогда раньше не носила такие вещи.
«Смелее, Гермиона», — сказал голос и испытал странные чувства, произнося её имя. Он ведь слышал, как её в кафе называла подруга, и запомнил. Оно очень подходило отражающейся в зеркале девушке. И он чувствовал, что знает её, но никак не мог вспомнить.
Девушка ещё раз осмотрела платье и решилась. Когда она, переодевшись, предстала перед зеркалом, голос уверенно произнёс: «Вау, Грейнджер, не думал, что тебя может изменить какой-то клочок ткани» — Грейнджер? Это её фамилия?
— Ты вспомнил мою фамилию, — тут же подтвердила его догадку девушка.
«Похоже на то», — ответил голос. Девушка качнула головой, потом переоделась в свою одежду и пошла с платьем на кассу.
Через несколько часов ужин уже стоял на плите. Девушка заканчивала последние приготовления в гостиной: накрыла стол белоснежной скатертью, поставила посуду и приборы, достала бутылку вина и пару бокалов, а также подсвечники и свечи.
До прихода Рона оставалось несколько минут. Ужасно нервничая, она надела платье и при помощи волшебной палочки привела в порядок волосы. Красивыми локонами они спадали на её плечи и обнаженную спину. Осталось лишь подправить макияж. Ужин уже стоял на столе.
«Ты прекрасна!» — подбодрил голос взволнованную девушку. Ему ужасно не хотелось, чтобы она отходила от зеркала. Ему было приятно смотреть на неё.
— Спасибо, — приняла она комплимент от голоса.
Раздался стук в дверь, и Гермиона поспешила открыть. На пороге стоял Рон. На нём были обычные джинсы и клетчатая рубашка, в которой он обычно ходил на работу. Гермиону насторожил такой вид. Будто парень пришел не на свидание. Не здороваясь, он зашёл в квартиру, даже не взглянув на Гермиону.
— Привет, неплохо выглядишь, — небрежно бросил он, входя в квартиру. Что? Неплохо выгляжу? Его слова больно полоснули по сердцу.
«Твой парень — идиот!» — тут же озвучил голос. Она ничего не ответила и направилась в гостиную за Роном.
— Гермиона, это ужин для меня? — проговорил Рон, осматривая стол и зажженные свечи. — Ты знаешь, мне приятно, что ты ждала меня, но я пришел всего лишь поговорить, — сказал он, посмотрев на нее как на пустое место. Его слова пронизывали душу холодом. Подбородок девушки задрожал.
— Вообще меня Джинни попросила. Она сама не решилась тебе рассказать. В общем, прости, что так вышло в тот день. Я хотел тебе давно рассказать. У нас с Мартой все серьёзно, и сейчас она ждёт ребенка. В общем, я женюсь. И, Гермиона, я бы хотел попросить тебя не приходить на Рождество в Нору, Марта не хочет видеть тебя в кругу нашей семьи, — он договорил и быстро вышел из квартиры.
Гермиона ловила воздух открытым ртом, будто её выбросило как рыбу на берег. По лицу заструились горячие слезы. Она прислонилась спиной к стене и медленно сползла вниз. Внутри клокотала обида. Он растоптал её, стёр в порошок, уничтожил. Громкие неудержимые рыдания вырывались из глубины души. И она рыдала. Рыдала так, как никогда.
«Эй, Гермиона… ты меня слышишь», — тихо сказал голос. «Если бы я мог, я бы врезал этому подонку. Ну всё, тише… Пожалуйста, успокойся. Он и мизинца твоего не стоит», — голос попытался утешить девушку. Она всё еще сидела на полу, устремив в пустоту взгляд. Тушь потекла, помада была размазана, плечи вздрагивали от немых всхлипов. Оттенок кожи стал бледным, словно она была фарфоровой куклой.
«Грейнджер, возьми себя в руки! Какого черта ты ревешь из-за этого нищеброда?» — резко выпалил голос. Почему он назвал рыжего мудака этим словом. Откуда он знал, что тот был не богат. Может, оценил его внешний вид? Или это было воспоминание?