Спаси свою дочь, бывшая!
Шрифт:
– Я люблю тебя! – говорю негромко, но он слышит, и я чувствую, что его сердце стало биться сильнее. – Люблю тебя очень сильно. И… там на свидании… если ты хотел…
– Я хотел попросить твоей руки, Катя. Но сейчас я не смогу сделать этого красиво.
– И не надо. Ты сделал больше, чем просто красивое предложение… Ты доказал мне, что я не ошиблась с выбором, что я могу положиться на тебя, и ты будешь рядом со мной в горе и радости. Что может быть лучше? Я согласна, Марат. Я хочу провести отведённые мне дни с тобой. Хочу, чтобы у нас была крепкая семья. Может быть, дети… я не знаю. Если ты принимаешь меня вместе
Марат прижимает меня к себе, утыкается носом мне в волосы, втягивая в себя их аромат, и шепчет:
– Я от тебя никогда не откажусь. И я постараюсь стать другом для девочки, ведь отец у неё уже есть. Всё остальное… мы все невзгоды оставим позади. И если нужна компания для поездки на море – я всегда только «за». Даже подумываю – может уволиться и… переехать сюда? Так ты будешь чаще встречаться с дочерью? Как тебе идея?
Почему-то последнее предложение мне совсем не нравится. Когда-то я оставила этот город, сбежала из него… и пока я не готова вернуться. Даже ради Вари. Может быть, я плохая мать? Только Бог способен рассудить, но я не готова перекраивать свою жизнь теперь… Тем более девочка сама выбрала отца. А я… я сделала свой выбор. Чтобы не винить впоследствии дочь, не кусать локти и не жалеть, что оставила любовь ради ребёнка, я выбрала Марата. Наши отношения выдержали столь непростое испытание и стали только крепче – я больше чем уверена в этом.
– Глава 15 -
Вместо эпилога
Проходит год… Целый год после испытания, выпавшего на нашу долю. Только сейчас мы с Маратом начинаем подготовку к свадьбе. До этого всё никак не получалось: сначала провели полтора месяца на море вместе с Варей, где нам с дочкой удалось наладить отношения и стать ближе. Возможно, мы больше напоминаем не мать и дочь, а подружек… или сестричек, но так даже лучше. Между нами появилось доверие. Мы болтаем и обо всём рассказываем друг другу. Варя ещё малышка, но какая же она уже взрослая.
Карина умерла на следующий день после откровенных признаний. Врачи говорят, что она самостоятельно вырвала трубки, идущие к ней от аппаратов, поддерживающих жизнь. Возможно, не сумела выдержать давление совести? Не суть… меня её судьба ничуть не волновала. Одурманенная эгоистичным желанием обладать мужчиной, которому до неё не было дела, она разрушила немало жизней. Хотя бы под конец до неё дошло, что следует помочь ребёнку обрести семью. Порой я задумывалась, что наши отношения с Александром были обречены. Раз мы не сумели выдержать испытания и расстались, то это случилось бы и позднее. Это слишком вероятно.
Марат и Варя тоже подружились. Даже Александр временами смотрит с ревностью, когда мы привозим дочку к нему. Однако стоит ей броситься на шею к папочке и поцеловать его, как он сразу же млеет, радуется и отпускает обиды. У нас с ним не получилось бы построить нормальные отношения после того, как в первый раз мы претерпели столько потрясений. Даже ради ребёнка я не смогла бы переступить через себя. И мне нравится то, что складывается теперь. Потребовалось время, чтобы заглушить звуки совести и заставить её молчать. Кто сказал, какой должна
– Вы приедете на Новый год? – спрашивает Варя, когда мы с Маратом привозим её к отцу после совместной поездки в горы.
– Мы очень постараемся, милая, но многое зависит от загруженности на работе. Нам с Маратом и без того стоило большого труда уговорить начальника позволить работать дистанционно, когда ездим с тобой отдыхать, и не прогонять нас.
– Папа мог бы дать вам работу здесь…
Варя не оставляет попыток свести меня со своим отцом, хоть я частенько говорю ей, что ничего не получится.
– Варя, мы с тобой уже говорили об этом… Помнишь, что после новогодних праздников у нас с Маратом свадьба? И ты обещала помочь мне с выбором платья.
– Я помогу, конечно, - дочка улыбается, обнимает меня, целует и бежит к отцу. Она возвращается лишь на мгновение, чтобы обнять Марата. – Береги её, - шепчет Варя.
Александр настойчиво делает вид, что не замечает и ничуть не ревнует. Как ребёнок ей-богу!
Вижу, что бывшему идёт на пользу времяпровождение с дочерью и радуюсь за него. Кто бы мог подумать, что он будет растить нашего ребёнка… Если бы мне сказали раньше, никогда бы не поверила, а теперь… Это самый логичный выход из всех, которые я рассматривала, узнав, что моя дочь жива.
– Если нужна какая-то помощь в подготовке к свадьбе, только скажите, - бросает Александр, когда мы идём к машине.
Через два с половиной часа у нас самолёт. Мы вернёмся домой и проведём время друг с другом. Варя уже знает новость, которую я планировала сообщить Марату, а вот для него станет сюрпризом… И мне не терпится поскорее оказаться с ним наедине.
– Спасибо. Я обращусь, если потребуется, - киваю я.
Я стараюсь отпустить обиды на бывшего, ведь если утопать в них, то никогда не сможешь стать счастливым. Он был прав – он не мог предугадать действий Карины, поэтому я пообещала себе окончательно отпустить и воспринимать его как отца своей дочери – не больше и не меньше.
Перелёт занимает чуть больше часа, и вот мы с Маратом входим в квартиру. Я удивляюсь, ведь откуда-то на столе стоит букет свежих роз, и бутылка игристого в ведёрке с успевшим подтаять льдом.
– Боюсь даже спрашивать, как тебе это удалось… - улыбаюсь я, обнимая Марата.
– Пришлось заплатить Юльке, чтобы внеурочно выполнила поручение начальника. Тебе нравится? Предлагаю выпить шампанское и завалиться в постель. Устал и хочется спать.
– Согласна. Отдых нам сейчас нужен, а шампанское… если только у тебя есть безалкогольное.
– Почему? – Марат удивляется, а я посмеиваюсь.
– Потому что у меня под сердцем живёт малыш. Не дело травить его алкоголем.
– Ты хочешь сказать?..
Не дожидаясь моего ответа, Марат подхватывает меня на руки и кружит. Я, наконец, счастлива. И никогда не отпущу великий дар, подаренный мне небесами.
– Люблю тебя, Катюшка! Как же сильно я тебя люблю! – шепчет Марат, прижимая меня к себе и покрывая моё лицо поцелуями.
– И я тебя люблю! Очень-очень! Спасибо, что помог мне выкарабкаться из трясины и научил жить.