Спасибо. Вы смогли...
Шрифт:
Привет, Юрец! — так же радостно воскликнул я, и мы обменялись традиционным рукопожатием, а после — дружескими хлопками по плечам. — Давай проходи, не стесняйся! Тапочки помнишь где?
Конечно. Доставай пока, — Бот протянул мне продуктовый пакет, в котором позвякивали друг о друга две большие стеклянные бутылки, а сам при- нялся разуваться.
Ого, нехило! Вижу, настроен ты решительно! — констатировал я, взвесив пакет в руке, и поставил одну
бутылку с крепким алкоголем на стол, а вторую убрал в холодильник. Впрочем, ненадолго, судя по нашему
Так ты же и научил, между прочим! «Пошлешь дурака за бутылкой, он одну и принесет». Чья поговор- ка? — иронично заметил Бот и, быстро освоившись, прошел следом за мной на кухню. Целенаправленно подойдя к моему кухонному шкафчику, он по-хозяй- ски извлек оттуда две стеклянные стопочки.
Посмеиваясь, я кивнул. Поговорка и впрямь была моя, тут и не поспоришь. Да и ничего против такого добротного подхода к встрече я не имел. Достав из холодильника салаты, наскоро порезал хлеб, сыр и колбасу, и теперь к нашей дружеской трапезе все было готово. Овечкин уже открыл бутылку, с присущей ему математической точностью наполнил стопки и, отсалютовав мне, торжественно произнес:
Давай, Валерка. За приезд, за встречу!
После традиционного глубокого выдоха мы выпили махом содержимое стопок — до дна, пренебрежитель- но поморщились и тут жезакусили.
Ты как, в отпуск или в запас уже? — после ко- роткой паузы поинтересовался мой товарищ, собирая импровизированный бутерброд из нарезки и вопроси- тельно поглядывая наменя.
Все, Юрок, насовсем, уволен. Встречай молодого пенсионера! — весело ответиля.
Класс! Наконец-то! Навоевался, значит. Ну, ни- чего, пенсионер, бездельем на гражданке маяться не будешь. На работу мы тебя и здесь быстро устроим. Да даже в нашу фирму можно, начальником охраны.
Что скажешь? Согласен? — как обычно, сходу все ре- шив, спросил Бот, вновь наполняя наши стопки.
Погоди, предприимчивый ты наш. Посмотрим. Я ж только с поезда, еще даже сумку не разобрал — дай с дороги отдышаться хотя бы. Сам-то рассказывай, как она, жизнь гражданская? Что нового? И между первой и второй, как говорится… Давай за все хоро- шее! — я протянул руку за стопкой, мы символично чокнулись, снова выпили и закусили.
У меня, друг Лесной, новостей множество! Это у тебя постоянно «ничего нового», «нельзя расска- зывать» или «военная тайна». А у нас новости всегда есть, — ерничал уже слегка захмелевший Овечкин.
Так это же замечательно, Юрка! Излагай ско- рее! — оживился я, с интересом глядя на друга.
Сейчас, давай сначала третий выпьем, — предло- жил Бот и вновь наполнил рюмки. Я согласно кивнул, с благодарностью забирая стопку у него, и поднялся на ноги.
О моих военных традициях, связанных с третьим тостом, Юрка знал давно. Не первый год общались. Третий пьется стоя, не чокаясь. За тех, кого с нами нет. За всех погибших друзей, преждевременно ушед- ших родных, близких. Я стоял молча, опустив голову, вспоминал их лица, мысленно повторяя: «Царствие небесное. Светлая память. Вечный покой». Перед гла- зами появились вдруг и фотографии совсем молодых ребят из «Молодой гвардии», которые я рассматривал на сайте. Их детские улыбки, но в то же время твердые и уверенные взгляды, полные какой-то абсолютно непоколебимой решимости. «Спите спокойно. Земля
вам
Вскоре за короткими диалогами мы опустошили первую бутылку. Достав из холодильника хорошо охлажденную, уже слегка запотевшую вторую, энер- гично принялись и за нее. Я-то держался хорошо, мне выпить нужно много, чтоб в голову ударило по- настоящему, а вот Бот в этом плане послабее был. Мой товарищ находился в довольно приличной ста- дии опьянения, когда слегка заплетающимся языком начал, активно жестикулируя, рассказывать свои глав- ные новости, которые сразу же меня и шокировали.
Понимаешь, Валера, я создал гениальное изобре- тение!.. — глаза Овечкина так и светились энтузиаз- мом и гордостью. — И еще вообще никому о нем и не рассказывал… Чтобы сумасшедшим не сочли… — негромко пробормотал он после секундной паузы.
Вот как? Ну, говори, говори! Постараюсь удер- жаться от поспешных выводов! — в предвкушении усмехнулся я.
Только ты не смейся… Я серьезно говорю, без шуток. В общем, дело такое, Валер… Я сделал маши- ну… Изобрел машину времени, — наконец выдал Бот. Сказать, что он ошарашил меня, — это не сказать ров- ным счетом ничего.
Юра, а где ты водку-то брал? — сразу же решил уточнить я и на всякий случай принялся внимательно осматривать пустую бутылку. Вроде никаких стран- ностей, да и по вкусу паленой не казалась…
Да в нормальном магазине и с акцизной маркой. Можешь не сомневаться. Припасена была давно для
особого случая… Так и знал, что не поверишь… — разочарованно вздохнул Овечкин. Помолчав немного, он продолжил: — Это своими глазами увидеть нужно. Валерка! Ты же согласишься принять участие в испы- таниях, да? Заодно и убедишься во всем сам!
Пару мгновений я смотрел на него, не понимая, шутит Бот или нет. Вскоре дар речи все-такивернулся ко мне.
Конечно, Юра! Как обычно! Можешь прожужжать мне все уши своим вечным двигателем, как в шестом классе! Или, чего уж, попробуй опять меня взорвать, как в восьмом. Все свои химические опыты помнишь?! Вот я отлично помню. Ты взрослеть-то собираешься? Не шестнадцать уже давным-давно вроде, — не особо скрывая легкого раздражения, съязвил я.
Так это же когда было!.. Теперь просчитано все точно и серьезно, вот смотри! — мимоходом улыб- нувшись детским воспоминаниям, Бот вынул чистый лист из пачки бумаги для принтера, лежащей на моем компьютерном столе, там же схватил первую попавшуюся шариковую ручку. Листок он аккуратно разложил на табурете передо мной и принялся с азар- том вырисовывать бесчисленное количество стрелок и формул, пустившись в сложные запутанные объяс- нения. Надо сказать, абсолютно безуспешные.
Бот оживленно рассказывал о скорости вращения Земли, скорости движения его машины, временны'х порталах и воронках, а также о многом, многом дру- гом, что никак не могло быть понятно любому нор- мальному человеку. В особенности тому, кто не знаком со всеми этими формулами и законами физики — или
же знаком на уровне школы. Не было понятно и мне соответственно. После долгого монолога Овечкина, щедро приправленного заумными словами и опреде- лениями, я наконец не выдержал.