Спасите меня, Кацураги-сан! Том 12
Шрифт:
Придётся соврать. Хотя я удивлён, что меня направили именно к нему. Похоже, я примерно понимаю, зачем всё это происходит.
— Я понятия не имею, о чём идёт речь, Эитиро-сан, — солгал я. — Но, если Окабэ-сан на месте, я сейчас же направлюсь к нему.
— На месте. Если не ошибаюсь, он сегодня ночью дежурил в инфекционном отделении и остался на дневной приём. Но… Кацураги-сан, если уж что-то узнаете, пожалуйста, расскажите мне.
Если бы я только мог, Эитиро-сан.
Я молча кивнул и покинул кабинет заведующего терапевтическим отделением поликлиники.
Как только я вошёл в «обитель» Окабэ Акиры, мужчина резко вскочил со стула. Кланяться не стал, лишь указал взглядом на дверь. Я сразу же догадался, что имеет в виду инфекционист. Подошёл к двери и повернул торчащий в замочной скважине ключ.
Повисла тяжёлая тишина. Окабэ не двигался, будто его парализовало. Я понимал, что он хочет поклониться и поприветствовать меня, но шок не давал ему это сделать.
— «Фебрис-12», значит, — заявил он.
Я удивлённо вскинул брови вверх.
— Так вы… — только и смог промолвить я.
— Да, меня выбрали главным инфекционистом Японии, Кацураги-сан, — заявил он. — Правда, как я понял, у вас статус ещё выше.
— Можно и так сказать, — кивнул я.
Меня предупреждали, что вскоре со мной свяжется инфекционист, который будет помогать мне в моём деле. Но я и подумать не мог, что им окажется Окабэ Акира.
— Только, если честно, прежде чем мы поговорим об основном деле, я бы хотел попросить вас ещё кое о чём, Кацураги-сан, — вздохнул инфекционист.
— Я вас слушаю, — кивнул я.
— Возникла серьёзная проблема с одним из моих родственников. Мой внук, он… В общем… Ох, проклятье! — выругался Окабэ Акира. — Мне очень стыдно признаваться в этом. Поэтому я и позвал именно вас. Надеюсь, что вдвоём мы сможем с этим разобраться без лишних глаз и ушей. Если вы, конечно, согласитесь молчать и не рассказывать о том, что узнаете.
— Окабэ-сан, вы ведь знаете, если требуется помощь — я помогаю всегда. Насчёт моего молчания можете даже не сомневаться. Так что стряслось-то? — спросил я.
Инфекционист собрался с духом и заявил:
— Мой внук — сябучу.
Сябучу? Стоп… Так ведь это на японском означает — наркоман!
Ох, похоже, мне предстоит столкнуться с болезнью, которая куда страшнее любой другой зависимости!
Глава 2
С какими зависимостями я уже только не справлялся! Сначала отвадил Асакуру Джуна употреблять алкоголь. И это оказалось не так уж и просто. Он подсел на него довольно плотно и даже умудрился подхватить после этого синдром «автопивоварни». Однако от этого мы избавились.
Но вскоре оказалось, что наш хирург Рэйсэй Масаши страдает от лудомании. И я потратил немало времени и сил в Австралии, чтобы помочь своему коллеге.
В итоге мы с этим разобрались.
А теперь выясняется, что внук Окабэ Акиры стал сябучу. Паршиво. От наркомании вылечить человека куда сложнее, чем от других зависимостей. И во многом сложность лечения зависит от самого наркотика.
— Сочувствую, Окабэ-сан, —
— Так на сябу же, чёрт его подери! — воскликнул Окабэ Акира, упал на свой стул и громко шарахнул кулаком по столу. — От этого мне аж дурно становится. Я думал, что этой дряни уже давно нет. Но он нашёл… Нашёл! Связался с кем-то из бегунков якудзы. И, как я понял, закупается он у них уже больше года.
Это плохо… Если я правильно понимаю, сябу — это местный аналог метамфетамина. А это очень плохо. Этот наркотик крайне силён. Вылечить такую зависимость крайне трудно.
Иронично всё-таки. Порой Японию называют страной исчезнувших наркотиков. Вот только это — миф. Наркотрафик в Японии работает недурно. Запрещённые вещества поставляются сюда в основном из Китая и Северной Кореи.
Да чего уж мелочиться, сам метамфетамин был изначально изобретён в Японии в конце девятнадцатого века, и это «открытие» сделал Нагаёши Нагай.
А теперь его транспортировкой из страны в страну занимается якудза. Наркотики — это одно из трёх их основных направлений деятельности. Хотя стоит отметить, с якудзой всё не так просто. Эти «робин гуды», несмотря на свои преступления, внесли большой вклад в развитие экономики Японии и много раз помогали бедному населению. Вдаваться в эту тему смысла нет, она слишком спорная. Особенно если учесть, как якудза во все времена влияла не только на экономику, но и на политику Японии.
— Кацураги-сан, я понимаю, что вам сейчас хочется поговорить со мной про «Фебрис-12» и прочее, но… Поймите, это — мой внук. Я не хочу, чтобы его посадили. Но боюсь, что в одиночку не справлюсь. А другим нашим коллегам я довериться не могу. Если отведу его к наркологу, вполне может так случиться, что данные передадут в полицию.
В Японии одни из самых строгих законов в мире касательно употребления наркотиков. В других странах сажают за хранение и распространение. В нашей стране же можно попасть в тюрьму и за употребление.
— Я помогу вам, не беспокойтесь, Окабэ-сан. Всё пройдёт конфиденциально. От меня никто ничего не узнает, — уверил инфекциониста я. — Когда вам будет удобно отвезти меня к внуку?
— Сегодня после приёма сможете? — Окабэ Акира устало протёр глаза. — Кошмар… Я не спал уже несколько дней. Постоянно думаю об этом. Мой сын с медициной никак не связан, у него своя сеть автомастерских. А внук… Если мы его потеряем, я никогда себе этого не прощу.
— Попробуем сделать всё, что возможно, — сказал я. — После приёма сразу приду к вам — и после этого поедем к вашему внуку. А после этого я очень рекомендую вам отдохнуть. Возьмите отгул, хотя бы два-три дня поспите спокойно. Сами же понимаете, разрушить нервную систему очень просто, а вот восстановить — это вопрос совсем другого калибра.
— Вы правы, Кацураги-сан, зайду сегодня к главному врачу. Не думаю, что Акихибэ-сан мне откажет, — ответил инфекционист. — Что-то у меня совсем уже нет сил работать. Ещё и дежурства — сами понимаете.