Спасите меня, Кацураги-сан! Том 12

Аржанов Алексей

— Ага, а может, ещё и моим мужем сможет стать! — усмехнулась она. — Меня это уже достало. Если честно, я думаю, что ошиблась в них. Я готова помогать им, высылать деньги, если понадобится помощь, но… Слушать их советы? Да проще в психиатрическую лечебницу обратиться за советами! Причём не к врачам, а к пациентам, которые там содержатся!

— Не спеши с выводами, — произнёс я. — Увидишь, как всё изменится завтра. Я пройду во внутренние помещения храма Исэ-Дзингу. Туда, куда не может попасть даже твой отец. Его мнение тут же изменится — можешь не сомневаться.

— Так ты правда собираешься туда пойти? —

удивилась Сайка. — Я думала, что это просто блеф. Мне показалось, что таким образом ты просто хочешь поскорее избавиться от компании моих родителей, чтобы поскорее вернуться в Токио.

— Нет, — помотал головой я. — Поскольку мы с тобой очень близки, я не стану вести себя так. Ты ведь уже пыталась наладить отношения с родителями. Значит, они тебе важны.

А уж если на то пошло, то почти любые родители важны. И неважно, какое у них мировоззрение. Что творится у них в голове — не имеет никакого отношения к жизни их детей. Главное, чтобы дети о них не забывали. И помогали им — вот и всё. Это — единственная причина, по которой я не стал окончательно разрывать отношения с родителями Сайки.

Я много раз задумывался об этом ещё в своей прошлой жизни. Почему-то в последние десятки лет все проходят стандартную школьную программу. Читают те же «Отцы и дети» Тургенева. По крайней мере, в России. Но никто не усваивает этот урок. Ни в одной стране.

Поколения всегда будут отличаться. Всегда будут мыслить по-разному. Но это — не повод для вражды.

И самое главное — все поколения по-своему правы. Просто правота старых поколений неприменима к новым. Вот и всё.

А мой спор с родителями Сайки перешёл на совсем иной уровень. На уровень куда более сложных тем. Может ли религиозный террорист быть важнее, чем человек, который каждый день спасает жизни десятков людей и при этом не относится к данной религии?

Сложная тема. И я готов поклясться, что каждый к ней отнесётся по-разному. Спорить не стану. И с семьёй Сайки я резко высказываюсь только потому, что их дочь мне важна. Потому что потенциально род Хамабэ может стать моей семьёй. А если моя семья будет поддерживать террористов… Тут уже религия не важна. Синтоизм, буддизм… Плевать! Для меня всегда был важен сам человек и его здоровье.

На следующее утро мы с Сайкой позавтракали в одном из ближайших ресторанов города Исэ, а после этого направились в храм Исэ-Дзингу. В то место, куда меня призвала сама богиня Аматерасу.

Мне было приятно увидеть там родителей Сайки. Они оба пришли в храм, хотя имели полное право проигнорировать дерзкого спутника своей дочери.

Что ж, это о многом говорит. Значит, она им важна. А я задел их чувства. Зацепил за самое важное.

А теперь настало время доказать, что я не лгал.

— Хамабэ-сан, — я поклонился родителям Сайки. — Благодарю, что пришли в храм, как я и просил.

— Может, всё-таки не стоит делать то, что вы запланировали, Кацураги-сан? — обратился ко мне Додзен. — Я долго думал о том, что вы вчера мне сказали. Вы выражались резко, но… Думаю, иначе я бы ваши слова не принял. Так что я тоже вынужден поблагодарить вас за прямоту, — отец Сайки поклонился. — Но я всё ещё не верю, что вы можете пройти в закрытые помещения. Туда даже семьи жрецов не пускают. А уж буддиста и вовсе не…

— Смотрите внимательно, Хамабэ-сан, — перебил его я, а затем последовал

к зданию храма. — Сейчас сами всё увидите.

Глава 19

В основное здание храма мы прошли все вместе. Сайка и её родители следовали за мной, причём каждый из них явно не осознавал, что произойдёт дальше, когда я окажусь у входа во внутренний храм, доступ к которому имеют только жрецы высшего ранга и семья императора.

Я не отношусь ни к тем, ни к другим. Но у меня есть козырь, который я ранее не использовал. Уверенности в том, что всё получится, у меня нет. Но попробовать стоит. Хотя, если уж на то пошло, моя интуиция подсказывает, что всё пройдёт гладко. Я всегда относился к таким вещам, как интуиция и предчувствие — весьма предвзято. Всё-таки мне привычнее полагаться на свои собственные уже проверенные органы чувств.

Но почему-то сегодня мне казалось, что всё получится. Хоть я никогда и не делал того, что запланировал.

А в голове тем временем звучал тихий звон. Я уже слышал эти вибрации, когда открыл шкатулку из магазина Кикуоки Керо. Похоже, это и есть зов богини Аматерасу. Что ж, ну раз уж сама богиня хочет, чтобы я туда вошёл, значит, я точно в итоге окажусь в этом месте. Во внутреннем святилище. Вряд ли там есть камеры. А то, если таковые в храме имеются, у императора ко мне точно появятся вопросы.

Войти в закрытую зону — даже хуже, чем оказаться в спальне с императрицей. Но справедливости ради, я ничего осквернять не собираюсь. Моя задача — получить новую силу, чтобы лечить ещё больше людей. Быстрее и эффективнее.

От внешнего до внутреннего святилища приходилось идти около часа неспешным шагом. Ведь расстояние между ними было почти в четыре километра. Но как только мы добрались до врат, ведущих на закрытую территорию, Сайка, Хината и Додзен остановились, а я продолжил свой путь. Я чувствовал, что семья Хамабэ желает меня отговорить от этой идеи, но все промолчали. Понимали, что я уже не отступлюсь.

Я остановился около четырёх монахов, которые охраняли вход во внутреннее святилище.

— Простите, но вам туда нельзя, — произнёс один из них. — Должно быть, вы заблудились. Во внутреннее святилище храма Аматерасу может пройти только семья императора и высшие жрецы.

— Знаю, господа, — спокойно кивнул я.

И больше не сказал ни слова.

Со стороны Сайке и её родителям, должно быть, показалось, что я просто прошёл в основной храм, не встретив никакого препятствия.

Однако на самом деле мне пришлось нелегко. Как только я оказался в окружении четырёх монахов-охранников, я воспользовался феромонами. Но не так, как обычно. Ранее я всегда активировал их в стандартном автоматическом режиме.

Но сегодня принял решение воспользоваться этой силой в ручном управлении. И впервые в жизни направил в свои железы почти всю свою магию. Сальные, потовые железы и прочие секреторные элементы организма выделили такое мощное и, к счастью, невидимое облако феромонов, что все монахи тут же склонили передо мной головы.

Сил после этого у меня осталось мало. Я потратил столько энергии, сколько хватило бы на лечение двух десятков тяжёлых пациентов.

Переборщил…

Хотел, чтобы они временно приняли меня за императора. Но произошло нечто куда более безумное.