Спаситель Петрограда((сборник)
Шрифт:
— То есть?.. — не поняла Валерия.
— Он имеет в виду забить стрелу, — объяснил Гена.
— Не комильфо, — вновь покачал головой Авессалом. — Это называется не «забить стрелу», а «принять вызов».
— Как — принять? — не поняла Лера. — Он что, с этой мегерой стреляться будет?
— Я склонен называть ее валькирией, но это не принципиально.
— Минуточку, — Лера недобро прищурилась. — Речь идет о жизни человека, который мне дорог. Мне плевать, кто она, мегера или валькирия, просто
— Наша фирма помогаетрешать вопросы, а не решает их за клиента, — Авессалом развел руками. — К тому же встреча лицом к лицу с противником дает неплохой шанс. Даже два шанса: первый — вы договариваетесь полюбовно, а второй — вы успеваете выстрелить первым и попасть в цель.
Лера побледнела, но не сдалась:
— А каким образом вы собираетесь сообщить этой… валькирии? Вы знаете, где она находится?
Авессалом улыбнулся:
— Знаю. Но вам не скажу.
— Почему?
— Потому что вы постараетесь вызвать милицию, а это решение архинеправильное, и может повлечь за собой ненужные жертвы.
Не зная, что и сказать, Лера в поисках поддержки посмотрела на приумолкшего Гену. Тот сосредоточенно ковырял пальцем в носу, что было явно не комильфо, и думал.
— Вам не известно, сколько времени у меня в запасе? — спросил он наконец у Авессалома.
— Навалом, вся жизнь, — успокоил его гость. — Но есть небольшая загвоздка: жизнь может внезапно прерваться выстрелом из-за угла.
— А как она меня найдет? — попытался спорить Гена.
— Этого я знать не могу, — Авессалом замахал руками. — Но мне думается, ваша теща… бывшая, разумеется… Татьяна Константиновна… она ведь очень целеустремленный человек. Что сумел сделать капитан Ларин, то сумеет сделать и главбух Абрамова.
— А ее можно найти? — спросила Лера.
— Боюсь, что нет, — покачал головой Авессалом. — Она в грядущем.
У Леры заболела голова. Она уже успела устать от Авессалома на неделю вперед, и сама ощущала себя в грядущем, то бишь совершенной развалиной.
— Короче, что вы предлагаете? — бросила она может быть резче, чем следовало бы.
— Принять вызов и встретиться на нейтральной территории. Оружие я вам предоставлю на месте, о цене договоримся сейчас.
— Я что, тоже должна продать все? — ужаснулась Лера. Мысль о том, что ей придется в который раз строить свою жизнь заново вовсе не улыбалась Валерьянке.
Авессалом с укоризной посмотрел ей в глаза.
— О вас, сударыня, и речи быть не может. Это дело сугубо личное, касающееся исключительно Геннадия и его бывшей тещи.
— Но живет-то Геннадий со мной, — Лера грозно сдвинула брови, и слова ее звенели металлом, выбивая искры подлежащими об сказуемые. — Я дала ему кров и работу, он спит
Смотреть на Гену в этот момент было жалко. Дело в том, что он и сам понимал, что живет за счет Валерьянки и ничего за душой не имеет. Поэтому он тупо пялился в пол и решал безумной сложности задачу.
— Когда? — спросил он в итоге.
— Что — когда? — удивилась Лера.
— Лера, помолчи, пожалуйста, — совершенно спокойно и без обиняков предложил Гена. — Когда она здесь появится?
— Она уже здесь, — сказал Авессалом. — Только тремя сутками позже. Сегодня у нас двадцать девятое апреля. Значит, она во втором числе мая.
— Вы понимаете, что несете? — заорала пришедшая в себя от Гениного выпада Лера. — Как человек может находиться тремя сутками позже? А где он сейчас?
— Я же объяснял — в грядущем, — терпеливо разъяснил Авессалом.
— Гена, у твоего друга сдвиг по фазе, — не снижая голоса, продолжила Лера. — Уходите, пока я не вызвала «скорую».
Авессалом встал и направился к выходу. Вслед за ним пошел Гена.
— Я с вами, — сказал он твердо.
— В таком виде? — брови Авессалома взлетели чуть ли не к корням волос.
Гена задумчиво осмотрел себя. Потом ушел в комнату. Спустя пять минут он вышел одетым, и первое, что бросилось Лере в глаза… вы угадали, это была знаменитая Генина рубашка. Остальные предметы одежды оказались более соответствующими требованиям моды и погоды.
— Как только смогу — отдам, — коротко бросил Гена, обулся и вышел вместе с Авессаломом из квартиры. Лера даже слова произнести не успела.
На улице Гена крупно пожалел, что ушел, но, справедливо полагая, что назад дороги уже нет, спросил у Авессалома:
— Ну так что?
— Вы имеете, что продать?
И это прозвучало настолько недвусмысленно и зловеще, что Гена понял: покупают у него душу.
V
Восемь часов вечера, второе мая, Дворцовая площадь, народу практически никого, и Володя в нерешительности, совершенно ему несвойственной, огляделся вокруг.
— Мы кого-то ждем? — спросил он, никого не обнаружив.
— Да нет, — ответила Татьяна. — Я просто в Питере никогда не была, куда идти-то?
Поезд высадил их у Александровской колонны минут десять назад и тут же укатил. Проводник Авессалом лишь помахал на прощанье белым платочком и прокричал, перекрывая гудок паровоза: «Счастливо отстреляться». И вот теперь одни, в незнакомом городе…
— А вот, кажется, и встречающие, — присвистнул Володя, и Таня повернула голову в сторону Невского (правда, она не знала, что это Невский).