Спасти дракона

Гусарова Александра

– Бабушка, я приехала! – крикнула девушка, срывая с себя шапку, давая огненным кудрям рассыпаться по плечам. Бросила груз у порога и с ходу кинулась в объятия высокой, крепкой старухи, поджидавшей ее у окна.

Со старухой слово «бабуля» совсем не вязалось. Она скорее была дамой или просто пожилой женщиной. Ничего ласкового или нежного в ее облике не было. Она крепко обняла внучку, расцеловала в обе щеки и без обиняков спросила:

– Ну что, жениха себе завела?

– Ба, какой жених? – рассмеялась девушка в ответ. – Замужество мне пока не светит. Академию бы закончить, да на работе зацепиться,

чтобы штрафы заплатить.

– Ты нашла новую работу? – старуха удивленно вскинула брови.

– Не я нашла, а, скорее, она меня! – Эва схватила со стола пирог и быстро запихнула его себе в рот. Последний раз она ела вчера перед балом.

– Стой, стрекоза! – возмутилась бабушка, намереваясь пирог отобрать. Да куда уж там! Эвка сжевала его с такой скоростью, что сама не заметила. Только бабуля все же настояла на своем:

– Марш руки мыть! Затем сядь нормально за стол, поешь. Заодно все мне и расскажешь, что за работа, и почему женихов до сих пор нет.

Эва беспрекословно подчинилась. В их маленькой семье было не принято спорить со старшими. И лишь вопрос с женихами стал камнем преткновения.

– Бабуль, вот объясни мне, бестолковой, зачем ты так упорно хочешь меня замуж выдать? – уточнила внучка, старательно жуя пирог с капустой. Бабушка пела их так, что в других местах такой вкуснотищи не было.

– А что плохого в замужестве? – удивилась старшая тира Руи. – Найдешь мужа, может, даже состоятельного. Он примет груз наших проблем на свои плечи. Я смогу понянчить правнуков, а там и помирать со спокойной душой можно!

– А если я не хочу замуж? Да не то что не хочу, просто мне под стать трудно найти мужчину. Сложно любить того, кто тебе в пупок дышит! – возразила Эвка, прихлебывая ароматный ягодный чай.

– Вот-вот! Так и твоя матушка рассуждала. И где она сейчас? – покачала головой пожилая женщина.

– Где? – Эвка воинственно задрала подбородок. Сколько она не пытала бабулю, но так и не получила ответа на свой вопрос.

– А Элмак ее знает! – махнула рукой старуха. – Да и жива ли еще? Я в этом сильно сомневаюсь. Была бы на этом свете, не бросила бы дочку на руки старой бабки.

Девушка вопросительно вскинула брови. Так далеко в разговорах они с бабулей еще не заходили.

– А ты знала моего отца? – осторожно уточнила она.

Тира грустно улыбнулась:

– Даже не знаю, что и ответить. С одной стороны, знала. Он же был на моей дочери женат. Высокий (матушка твоя также не признавала низкорослых кавалеров), с огненными кудрями. Волосы у тебя в него. Звали Аргеном. Богатым он не был, но был рукастым. Мог все по дому делать, в кузнице работал. Да и магией какой-то обладал. Только я проявления этой магии видела лишь однажды, когда на Риту обрушился ураган. В наш дом ударила молния и начался пожар. Он сильно ругался, вышел на улицу. Пару раз махнул руками и огонь затих, словно послушался его. А потом помрачнел и сказал, что ему пора идти домой. Но дорога туда тяжелая. А ты маленькая еще. Не переживешь. Вот тогда я тебя и оставила у себя, отпустив их вместе. А куда они ушли? Да кто же их знает. Вот уже двадцать лет ни слуху, ни духу. И его рассказы про себя я не проверяла. Может, и правду говорил, а может, и имя у него другое.

Бабуля пожала плечами, подтверждая мысль, что ей больше нечего

добавить, и замолчала, выжидательно глядя на Эву. Сердце девушка пошло вскачь. Она впервые прикоснулась к тайне, которую от нее скрывали долгие годы. Поняв, что сегодня можно задавать вопросы, задала тот, который мучил ее всегда:

– А почему у меня фамилия твоя?

– А кто ж его знает, зачем они тебя так записали? Если очень интересно, сходи в церковь и посмотри книгу регистраций. Мне сначала как-то не до того было. Ребенком ты была капризным да болезненным. А потом просто забылось. Руи так Руи. В жизни всякое бывает. Кумушки посудачили и забыли.

– Бабуль, а почему у меня искра не зажглась? – она с надеждой посмотрела на старуху. Вдруг та знает вариант без этого пресловутого подвига?

– Наша кого спрашивать! – скрипуче рассмеялась та в ответ. – Я с магией никогда не дружила. И таких тонкостей просто знать не могу. Ты же помнишь, что я была против твоего поступления в академию. Нашла бы себе хорошего паренька. И жили бы вы с ним спокойно, не тужили. А сейчас вон какие тебя вопросы мучают!

Эвка чувствовала, что бабуля что-то не договаривает. Но та уже закрылась. Вечер вопросов и ответов был закончен. Поэтому дожевала пирожки, помогла вымыть посуду и легла спать с твердым намерением сходить завтра до местной церквушки.

Глава 7

Храм был очень старым и маленьким, но в нем присутствовало очарование старого намоленного места. Казалось, что запахом из смеси ладана и воска пронизано все вокруг. И даже ты, выходя на улицу, будешь пахнуть этим удивительным ароматом.

Эванжджелина осторожно, придерживая длинную юбку поднялась по скрипучим ступеням. Даже просто мысль, чтобы пойти в храм в брюках была крамольной. Старый священник отец Феодосий всегда говорил: «Негоже женщине показывать то место, откуда ноги растут. И мужчине бы не надо. Но пока наш мир агрессивный, приходится терпеть мужчин в штанах. А женщина – это оплот мира и спокойствия. Не разрушайте его!»

Поэтому и юбка была соответствующей длины. В Эханосбурге дамы ходили на службы в юбках до колен и в шляпках, закрепленных на одну булавку. В сельскую же церковь в таком виде идти было нельзя, когда тут знают всех по имени и крестили тебя голенькую, купая в чане с теплой водой, совсем еще крошку.

– Кто пришел в наш божий храм? – раздался теплый по-отечески голос священника, когда она притворила тяжелую дверь и застыла на пороге, привыкая к полумраку помещения.

– Отец Феодосий, это Эва Руи! – девушка подала голос, понимая, что мужчине в таком преклонном возрасте довольно сложно бегать в припрыжку по храму.

– А, Эвочка! Рад тебя видеть! Хорошо, что не забываешь старого духовника! – он подошел и двумя руками потряс ее протянутую ладонь, вместо того, чтобы благословить. Но потом опомнился и покрыл ладошку крестным знамением.

– Странно, я практически отсутствовала всего четыре с половиной года, а посмотришь по сторонам, словно не была пару десятков лет! – подумала девушка про себя. Она, конечно, приезжала к бабке на каникулы. Но там было вообще не до того. И уж точно не до храма.

– А что не на службу? Или дело какое у тебя? – глаза духовника лукаво блеснули.