Спасти Феникса

Оуэн Маргарет

Принц состроил такую гримасу, будто ему в сандалии попал камешек. Было очевидно, что он видел подобный танец раньше, и это сказало Фу все, что ей следовало знать.

– Молчание, – ответила она. – Я дружу с молчанием.

– И трупы шпынять любишь, – добавил Тавин. – Допускаю, что оказываю на людей подобное влияние. Так что ты любишь молчание и жестокость. Что еще?

– Людей, которые понимают намеки, – сквозь зубы подсказал Подлец.

Тавин остался непоколебим:

– И?

– И

думаю, что вообще-то новое ожерелье мне бы пригодилось, – холодно сказала Фу.

– Так что украшения тебе все-таки нравятся.

У него за спиной Сумасброд сделал грубый жест, указывающий ровно на то, что они считали самым привлекательным для Фу. Обожатель фыркнул и поиграл бровями.

Терпению Фу приходил конец. Очарование Тавина было уловкой. Сокол не имел ни малейшего намерения ухаживать за ней. Он всего лишь пытался понять, что застигнет ее врасплох. Можно было в эту игру сыграть.

– Мне нравятся люди, которым я могу доверять, – ответила она прямо, как предупреждающим выстрелом.

Сработало. Негодница и Обожатель переглянулись, а Тавин выпрямился, напуская на себя невинный вид.

– А вот в это верится с трудом, – усмехнулся он, – потому что мы воспользовались вами, чтобы вы нам помогли подделать наши смерти и богохульно обманули весь народ Сабора в корыстных целях.

Послышалось хихиканье. Он хотел, чтобы они приняли это за шутку и посмеялись. Фу ему подыграла, даже изобразила невеселую улыбку, однако тон ее остался резким.

– Ага, но тебе я не доверяю не поэтому.

Смех стих.

Тавин смотрел на нее так же, как вчера вечером, когда она разжигала огонь Феникса, – оценивающе.

И кто теперь застигнут врасплох?

– Существует всего лишь одна причина или ты подготовила список?

Хорошее парирование. Он хотел изобразить ее вздорной, бедняжка.

А Фу хотела напомнить своим Воронам, кто он на самом деле.

– Мы даже не знаем, кто ты такой. И кто может тебя разыскивать. Ты так и не назвал нам своего полного имени.

Он пожал плечами.

– И это все?

Взгляд, которым наградил ее принц, мог бы запалить ее собственный погребальный костер.

– Тав, ты не обязан…

– Ничего страшного, – сказал Тавин, однако предупреждающая морщина на лбу появилась вновь. Фу задела нерв, который искала. – Мое полное имя – Таверин ца Маркан. Я ответил на вопрос?

Ответил. «Ца» означало «сын». Клан вроде Марканов, достаточно высокопоставленный, чтобы ощениться кронпринцем, должен был гордиться родословной, выражаемой через еще одно, родительское имя. А у него всего лишь общее название клана.

Или, как подытожил Подлец:

– То есть твой папочка оказался достаточно хорош, чтобы подцепить марканку, но его не хватило,

чтобы дать тебе имя?

– Это не ваше дело, – вспылил Жасимир.

Тавин пожал плечами.

– Нет, все верно, и я передам отцу ваше мнение, если выясню, кто он. Но, если разобраться, моя внебрачность – меньшая из ваших проблем. – Он попытался послать Фу очередную снисходительную улыбку. – Есть что еще?

Фу подумала, сколько еще раз лордики будут захаживать прямиком в ее ловушку. Таким темпом она того и гляди сама дотанцует до престола.

– Мне просто хотелось знать, как тебя зовут, Соколенок. – Она передразнила его пожимание плечами и нацелилась на горло. – Я просто не доверяю тебе потому, что ты любишь сверкать сталью.

– Что?

– Ты видел, что наш единственный клинок сломан. Не было нужды угрожать мечом Подлецу вчера вечером, и ты это знал. Ты так поступил только потому, что имел такую возможность.

Послышался гул одобрения. Он мог обрезать себе волосы и разыгрывать дипломата, но он все равно оставался Соколом.

– Теперь мне уже и защищаться нельзя.

– Помилуй, братец, – пропела Фу. – Когда ты в последний раз грозил сталью Прославленным кастам?

– Ты не знаешь, о чем говоришь, – вмешался принц. – Неудачная угроза клинком дворянину может привести к гражданской войне.

– Именно. Лучше уж тыкать им Ворон.

Принц Жасимир смотрел сердито.

– Когда они на нас нападают…

– Она права.

Принц повернулся и негодующе уставился на своего телохранителя.

Тавин открыл и закрыл рот. Вздохнул.

– Ты тоже, Жас. Правы все. Боги, как же я устал об этом говорить!

– Да, конечно, ты устал, – усмехнулась Фу.

Тавин откинул голову.

– Да. Я бы с большей охотой поговорил о том, что нас уже четверть лиги как преследуют.

– Ага. – Па не повернулся, однако одна его рука покоилась на связке зубов.

Фу беззвучно выругалась. Ей нужно было следить за дорогой, а не танцевать тут с Соколом. Она бросила взгляд назад. Действительно, три далекие фигуры маячили на повороте, ровно на таком расстоянии, чтобы их не слышали. Слабые лучи солнца отражались от кос в их руках.

– Они не тронут, пока тела у нас, – сказал Па. – И отстанут, как только мы выйдем на плоскогорье, там слишком открыто.

Это было правдой лишь отчасти. Фу проглотила комок в горле. Преследователи могли быть знамением Олеандров. Получалось, Воронам придется тащить трупы раза в два дальше, прежде чем остановиться сегодня лагерем, и надеяться на то, что расстояние избавит их от любого дворянства.

– То есть вы позволите им преследовать нас столько, сколько им захочется? – спросил принц Жасимир.