Спасти мир Алинды. Пробуждение
Шрифт:
Я грустно улыбнулся.
– Я пойду, - пообещал ей я.
– Немного поною, поговорю - и пойду. Просто, пожалуйста, послушай меня - ладно?
И она крепко сжала мою руку.
– Ладно.
– Скажи мне, Саш, а кем ты был в той, настоящей жизни?
– Дыркой от бублика, - честно сказал я.
– А здесь ты можешь быть Спасителем Вселенной. Это потрясающий шанс - неужели ты его профукаешь?
Её губы улыбались, но вокруг глаз собрались морщинки боли.
– Конечно,
– Ты мой - герой.
Алинда вздохнула.
– Не в том смысле, который вкладывают в него создатели бульварных романов. А в древнем, прямом, изначальном. Ты тот, кто готов умереть ради меня.
– А если я не хочу, - сказал я.
– Я боюсь. Мне страшно.
– Одни рождаются великими, других делают великими их дела, а третьих быть великими вынуждают, - она процитировала знаменитое высказывание великого человека.
– Жизнь, друзья, дела... Это не наш выбор - не нам его принимать, но и отказаться - нельзя.
Я сжал закрыл лицо руками.
– А может, я не хочу быть героем? И никогда не хотел им стать.
– А почему ты никогда не хотел стать героем?
– Потому что о героях слагают песни, былины и сказки - он жизнь их чаще всего была полна боли, горя и разочарования. Герои пишут историю кровью своего сердца.
Я отвернулся и стал смотреть на вечный закат:
– Герои ползут к цели, ломая кости, стёсывая пальцы, раздирая пальцы в кровь. Жизнь мало похожа на складываемые потом былины.
Алинда помолчала.
– Но ведь и радости их - не чета радостям обычных смертных?
Они пьют воздух жизни полной грудью, не боясь отравиться. Жизнь вкуснее всего в миг отчаянного, безрассудного и вынужденного шага. Величайший танец танцуется всегда на краю пропасти. А поцелуи слаще всего после расставания.
– Ты правда так думаешь?
– Конечно!
– воскликнула она.
– Смотри, сколько красавиц, любящих и верных, идёт за тобой! Это ли не награда?
Я против воли улыбнулся.
– Ты был героем ещё тогда, - сжала она подол своего платья.
– Я видела тебя ТАМ. Читала про тебя. Ты был героем - нечастным, ненужным, бессмысленным героем - ты помогал всем, кому мог, ты выслушивал горести и беды, и протягивал руку каждому. Ты открыл своё сердце для боли задолго до меня.
– Я знаю...
– Но они не считали тебя героем!
– с болью воскликнула она.
– А я - считаю!
И я наклонил голову.
– Что ж, Богиня...
По её щекам лились слёзы.
– Куда я денусь с подводной лодки, - улыбнулся я.
– Герой - это навроде должности. Раз уж меня назначили...
Она шмыгнула носом и рассмеялась.
– Да, ты прав.
Алинда вытащила из воздуха батистовый платочек и
– А чего хочешь ты, если не хочешь быть героем?
– Как сказал будущий солист Биттлз, когда ему задали написать тему школьного сочинения: "Кем вы хотите стать, когда вырастете?". Он написал: "Я хочу быть счастливым". Ему сказали: "Вы не поняли тему сочинения". А он ответил: "Вы не поняли жизнь".
Алинда улыбнулась:
– Вот только... поправь меня, если я не права: для счастья разных людей нужно разное: для Конан Дойля - борьба за права людей в Конго, для кого-то пачка попкорна...
– Права, - вздохнул я.
– Поэтому я и иду.
– Знаешь, - сказала она.
– А ведь мы впервые по-настоящему поговорили. Раньше - это была игра. Но теперь - реальность. И мы знаем, что будет - если проиграть.
– Да.
– Зато у тебя нет сомнений в правильности, - грустно вздохнула она.
– То есть?
– не совсем понял я.
Алинда вздохнула и мягко повела рукой:
– Большинство из тех, кто желает улучшить мир, в действительности лишь желают привести его в соответствие со своими представлениями. Иногда - не так уж редко!
– это оканчивается плачевно... Заботой инквизитора, лаской палача. Был ли счастлив входящий на костёр Джордано Бруно? Но самое страшное - даже не это. Страшно - не знать, действительно ли ты приносишь миру добро - или лишь новую толику боли... если угодно, Зла.
Она грустно улыбнулась:
– Но здесь - навредить сложно: или ты победишь, или этот мир умрёт. Навредить ему больше уже невозможно.
– Ты права.
– Быть может, важнее всего, как мы поступаем тут и сейчас. И когда всё развеется в пыль, быль и небыль - наши поступки останутся, освещая путь идущим.
– Ты всё-таки, настоящий бог, - вздохнул я.
– Что такое бог?
– грустно улыбнулась она.
– Это всего лишь человек, взявший на себя ответственность за всю Вселенную. Я не хочу, я боюсь, всё моё существо кричит от боли... Я слаба и слишком глупа, и смелости у меня и в помине нет... Но выбора нет, а значит - мне придётся стать и сильной, и мудрой, и смелой.
Она улыбалась, и глаза её грустно сияли:
– А ты взял на себя ответственность за Салли и Биппи, и Банни и Баффи, и Мирру, и Лису. А значит, ты - мой маленький ангел. Никто не заставлял тебя быть им.
– Но я не могу по-другому.
– Вот поэтому ты и ангел.
– Какой я ангел, - воспротивился я.
Алинда покачала головой и вздохнула:
– Быть может, это мир заслуживал бы намного большего - чего-то лучшего, другого. Но у него есть только мы, Саша. Ты и я. А значит, нам придётся стать ангелами и богами.