Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол
Шрифт:
– Но ты мне друг или не друг? – продолжал гнуть свою линию Звонарев.
– Друг, конечно, – кивнул головой Красницкий. – Но что-то ты поздно об этом вспомнил. Когда я тебя по-дружески попросил не пропускать тренировки, ты что мне ответил? Что тебя и без тренировок из команды никто не отчислит. Тебя и правда не отчислили, но место твое Стасу досталось. И он, в отличие от тебя, за это место землю грызет зубами. Поэтому ты сам виноват, что в сборную взяли его, а не тебя.
– Значит, он тебе дороже стал, чем я?
– Дурак ты, Звонарь, –
Спустя минуту к нему присоединился и Звонарев. Только он занял место не на поле, на своем привычном месте полузащитника за спиной Красницкого, а на лавке для запасных игроков. И на поле в той игре он так и не вышел. Более того, когда счет на табло был уже 6:1 в пользу «Пищевика», причем четыре гола были на счету Красницкого, которому ассистировал Стадник, Звонарев поднялся со своего места и уныло побрел в раздевалку. На этот его демарш никто не обратил внимания.
Переодевшись, Звонарев покинул стадион и пешком побрел домой. Вдруг сзади его кто-то окликнул. Он обернулся, и увидел Зою – девушку, которая с недавних пор встречалась с Красницким.
– Привет, Витя! – поздоровалась девушка.
По ее раскрасневшемуся лицу было видно, что она куда-то торопилась.
– Что, игра уже закончилась? – спросила Зоя, имея в виду футбольный матч, в котором «Пищевик» встречался с командой «Трудовых резервов».
– Нет, еще играют, – ответил Звонарев.
– Тогда почему ты здесь? – удивилась девушка.
– А что мне там делать – твоему Генке Стас Стадник «снаряды» подносит. Уже на четыре гола поднес.
– Долго еще играть будут? – поинтересовалась Зоя.
– Только второй тайм начался.
– Значит, я еще успею концовку посмотреть, – и, махнув Звонареву рукой, девушка побежала к стадиону.
Глядя на ее изящную фигурку, удаляющуюся от него, Звонарев подумал: «Везет же Красному – он и в сборную попал, и такую деваху себе отхватил. А мне, получается, шиш с маслом».
Размышляя над превратностями своей судьбы, Звонарев вышел на Пролетарскую улицу и стал переходить дорогу. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как из-за поворота выскочил «Москвич» зеленого цвета, водитель которого стал отчаянно ему сигналить. Услышав этот звук, Звонарев инстинктивно подался назад и, очутившись на полосе встречного движения, угодил под колеса серебристой «Победы». Удар пришелся по правому бедру Звонарева и был настолько сильным, что парня отбросило на несколько метров вперед. Теряя сознание, Звонарев успел только подумать: «Все, отыгрался».
16 июня 1983 года, четверг.
Ташкент, парк имени Тельмана
Постояв несколько минут спиной к чекисту, Звонарев, наконец, вернулся на свое место на лавке. Поглаживая рукой правое колено, которое разболелось от долгого стояния на одном месте, Звонарев задал собеседнику вопрос, который давно его мучил:
– Вы никогда
– Мы не разглашаем имен наших агентов, Виктор Сергеевич, – откидываясь на спинку скамейки, ответил чекист. – Да и зачем вам его имя? Вам что, станет от этого легче?
– Просто хочу понять, как вы выходите на таких людей, как я.
– У нас давно отработанная технология.
– Но откуда вы узнали, на чем меня можно зацепить?
– Мы весьма внимательно изучали вашу биографию.
– Но в ней ничего не сказано о моих взаимоотношениях с Красницким. Значит, вам о них сказал кто-то из близких мне людей. Кто? Если вы мне назовете его имя, я обещаю вам, что о нашем разговоре не узнает ни одна живая душа. Даже этот человек.
– Зря стараетесь, Виктор Сергеевич, – доставая из кармана пиджака пачку сигарет, ответил чекист. – Успокойтесь вы на этот счет, в конце концов. Считайте, что этот человек давно умер. И лежит себе спокойно на Боткинском кладбище. Зачем тревожить души умерших?
– А как быть с моей душой?
– Сходите в церковь и помолитесь, – отправляя сигарету в рот, произнес чекист. – Но я полагаю, что это не поможет. Слишком много грехов вы успели совершить, чтобы суметь их так быстро замолить. Как и я, впрочем. Поэтому прекратите валять дурака. Более двадцати лет назад вы изъявили желание работать на нас. А побудительным мотивом к этому стала ваша зависть к Красницому и желание доказать ему и всем остальным, что вы, даже став инвалидом, сумеете выбиться в люди. Вы это доказали – стали весьма влиятельным спортивным функционером. И произошло это при нашей активной помощи и поддержке. Так что грехи у нас с вами общие и сегодняшним днем исчерпаны быть не могут. Или, может, вы решили выйти из игры? Отречься от своего высокого положения, достатка и переквалифицироваться в управдомы?
Ответом на эти слова чекиста было молчание со стороны его собеседника.
– Вот об этом и речь, – щелкая зажигалкой, заметил чекист. – Так что переходите лучше к делу, Виктор Сергеевич – мы с вами уже битый час здесь сидим, а вы мне так и не объяснили, зачем я вам так срочно понадобился? Я надеюсь, не ради ваших рефлексий.
– Я вчера виделся с Красницким, – после короткой паузы сообщил Звонарев.
– Это вы мне уже говорили в начале нашей встречи, – напомнил собеседнику о его же словах чекист.
– Он сообщил мне, что Рашидов предложил ему стать тренером джизакской «Звезды», а перед этим отправиться в Афганистан и на короткое время принять к руководству афганскую сборную по футболу.
– Что за блажь нашла на Шарафа Рашидовича? – искренне удивился чекист.
– Дело в том, что в июле в Кабуле должен состояться футбольный турнир, приуроченный к каким-то торжествам по случаю примирения «Парчама» и «Халька». И они там должны присутствовать.
– Под словом «они» вы кого имеете в виду?