Спасти(сь) (от) дракона
Шрифт:
– Что зачем? – он напрягся.
– Зачем ты меня похитил.
– Я не могу тебе этого сказать. – Посмотрел в мое лицо. – Прости, Найяна. – Я дал слово и сдержу его.
– Мансур…
– Поверь, с тобой не произойдет ничего плохого. К тебе будут относиться с уважением, будут заботиться. Твоя жизнь станет прекрасной.
– Ты говорил, что видел тот же сон, что и я. Это как-то связано?
– Все в этом мире связано, Найяна. Одно переплетено с другим.
– Ты в состоянии ответить хотя бы на
Эти чешуйчатые невыносимы!
– Хочешь – стукни, – ухмыльнувшись, разрешил он. – И пойдем уже, есть хочется.
– Ну да, поцелуями сыт не будешь, – пробурчала я.
– Верно, – пробормотал Мансур, отведя взгляд.
О, мне удалось смутить этого геккона? Ну, надо же!
– Идем уже, – он сжал мою ладонь, и мы зашагали вперед.
– Идем. – Кивнула. – Как раз по дороге успеешь рассказать, с какого это перепугу ты вдруг целоваться ко мне полез!
– Да забудь ты уже об этом!
– Ха! Да ни за что! Ну, давай, говори, как это вообще пришло в твою голову?
– За что мне это все, а? – простонал дракон.
– Сам виноват, – фыркнула в ответ, любуясь наступающим на город закатом, – я тебя не просила меня похищать!
– Могу ведь связать и кляп вставить!
– Размечтался! Нет уж, мучить тебя буду я! Моя очередь! Итак…
Глава 18. Купальня
Когда мы вошли в комнату на постоялом дворе, Эльмир бросился к нам.
– Где вы ходите? У меня уже желудок дыру проел сам в себе! У вас совесть в каком месте прячется?
– Не ругайся, пришли же, – Мансур усмехнулся. – Это Найяна эксперименты в красильне ставила, так что все претензии к ней.
– Что за эксперименты?
– Нюх драконий проверяла, – дракон глянул на меня и в подробности вдаваться не стал.
– А я думал, из твоей шкуры сумочку хотела заказать, – Эль рассмеялся.
– Ну да, по моей шкуре она тоже прошлась, хорошенько так, – пробормотал мой похититель, повел носом и брезгливо сморщился. – Воняю, словно меня и в самом деле в одном из тех мерзких чанов замачивали. Надо освежиться.
– Я с голода помру, Манс! – возмутился блондин.
– Сам-то в купальню уже сходил, – укорил его друг. – Благоухаешь, как девица!
– Это вас долго не было, вот и сходил.
– Вот и я схожу. А ты потерпишь. – Дракон шагнул к сундукам и распахнул один.
Я подошла к тому, где лежали вещи от Айши, вынула штырек из замка и откинула крышку.
– А ты куда собралась? – покосился на меня Мансур.
– Мыться, куда же еще! – пожала плечами и достала домашнее платье и мягкие туфли, расшитые бисером. – Не бойся, не с тобой. Здесь же есть женская купальня?
– Разумеется, – встрял Эль.
– Вот, в нее и пойду, – я перекинула полотенце через плечо. – Это единственное
– Что у вас произошло? – блондин с любопытством вгляделся в наши лица.
– Ничего! – торопливо хором заверили мы его, переглянувшись.
– Точно что-то было! – он кивнул сам себе. – Ничего, расскажете, никуда не денетесь.
– Иди-ка лучше вместе с ней, дознаватель, – усмехнувшись, велел ему друг.
– К-куда?
– Ну не в купальню же! Будешь стоять у дверей, чтобы этот живчик сбежать не успела.
– Ты как себе это представляешь? – Эльмир жалобно на него посмотрел. – Если я у дверей женской бани встану, меня же извращенцем сочтут и…
– Твои проблемы! – перебил друг. – Иди, или вон платье с чадрой на тебя натяну, будешь стоять у дверей как девица, которая не может решить, идти мыться или еще недельку потерпеть!
– Гад ты, Манс! – пробурчал блондин и, вздыхая, поплелся следом за мной.
– Ты мойся побыстрее, ладно? – попросил, когда подошли к дверям. – Если хочешь меня живым увидеть.
– Я подумаю, – показала ему язык и шагнула в купальню, задохнувшись от горячего пара, пропитанного пряно-цветочными ароматами.
Кожа тут же зачесалась, требуя смыть с нее дорожную пыль и пот. Бассейны с бирюзовой водой плескались у ног, приглашая окунуться в себя. А рядом стояли десятки лавок, где одну девицу мяли в четыре руки могучие банщицы, а ее соседку, блаженствующую рядом, натирали маслами.
Я улыбнулась. Попал Эль, ох, попал! Долго же ему придется ждать меня у дверей в купальню! Я этот кусочек рая покину нескоро!
***
Но долго нежиться не получилось – голод, подлюка, был на стороне драконов. Бурча и ругаясь, мой живот вынудил меня надеть длинное домашнее платье сиреневого цвета и сунуть ноги в тапочки. Чувствуя, как благоухают распущенные по плечам волосы, я вышла из купальни.
И остолбенела, глядя на то, как четверо хохочущих девиц гоняют по предбаннику беднягу Эльмира, от души охаживая его банными вениками, мокрыми полотенцами и мочалками.
– Да не подглядывал я, клянусь! – пытаясь спрятаться от галдящих поборниц нравственности, он заметался между колоннами.
– Чем докажешь? – выкрикнула одна.
– Женись теперь! – добавила вторая.
– Ишь, какой прыткий! – третья изловчилась и шлепнула его веником. – Бери теперь всех четверых замуж! А то папе нажалуемся, он тебя в бараний рог скрутит!
– Это что такое тут, муж?! – прикинувшись сварливой женушкой, я бросилась спасать друга. – Нельзя одного оставить, уже женщины кругом! Полчаса попросила подождать у купальни, уже проблемы нашел! Вот вернемся домой, все младшим супругам расскажу, опять побьют тебя, негодник!