Спасти СССР. Инфильтрация
Шрифт:
– …Кен, бумагу отченчишь? – Ага, а это валютообменные операции… Я скосил взгляд, запоминая действующих лиц, вдруг пригодятся.
– …а деньги в этот конвертик положите, я специальную отметку на нем поставлю, что вы от меня. С конвертом в синюю секцию зайдете, я скажу, где вход… – Похоже, ломщики работают.
Останавливаюсь, боковым зрением наблюдая за шоу. Точно, пока растерянный «купец» оглядывался, ища, кто его подтолкнул в спину, конверт заменен. Ловки, чертяги…
– …зря сомневаетесь, смотрите, сейчас спичку о шовчик потру…
Поднимаюсь на второй этаж и выхожу на галерею Перинной
– Чем богат? – долетает басок слева.
– Новые демократы есть, нулевые, с супером, по шестьдесят пять. Юги по двадцать пять. – А этот характерно картавит.
– Список есть? Давай…
– …биксы клевые будут, – лезет в другое ухо быстрый говорок с неистребимым малоросским акцентом.
– Хм… А меня и старенькое тоже интересует. «Дорз» покажи-ка, «Моррисон Отель».
– Жора, спецов секи, – бросает носатый продавец помощнику и бережно вытягивает диск из дерматиновой сумки.
– …досвидос, фраер! Самопал форева! – ликующе несется снизу.
Перегибаюсь через перила, разглядывая толкучку под ногами. Точно, это темно-синий костюм возбужденно празднует очередной удачный кидок.
Гляжу сверху на копошение галеры: к днищу моего корабля налипла большая колония полипов. Наивные инфантилы – фрондирующие по кухням интеллигенты. Совсем не берут их в расчет, когда грезят о роли властителей умов. «Ха-ха» три раза. В лучшем случае этим мечтателям светит роль интеллектуальных сервитуток при новых хозяевах жизни. Вот кому они сейчас прокладывают дорогу – этим опасным, как ласка, маленьким и изворотливым зверькам, готовым в стремительном броске прокусить затылок любому, кто легкомысленно повернется к ним спиной.
Седоватый любитель рока тем временем тщательно изучил диск на отсутствие запилов и деформаций и приступил к ритуальному торгу:
– Давай за полтинник?
У фарцы четкая специализация, мне явно нужен посредник. Еще раз внимательно оглядываю течение жизни внизу. Вон у водосточной трубы пара парней демонстративно закуривает «Мальборо». Похоже, можно начать с них. Спускаюсь, выхожу на улицу и еще раз оцениваю ситуацию. Да, явно из местных, вид уверенный, глаза быстро зыркают вокруг.
– Парни, вы тутошние? Подскажите, кто здесь на передвижке живет?
С удивлением посмотрели на меня, потом быстро проконтролировали взглядами окрестность. Судя по всему, на автомате, так летчики-истребители времен войны каждые сорок секунд оглядывали заднюю полусферу.
– Чего надо, малой? – с пренебрежением поинтересовался один.
Я ухмыльнулся:
– Передвижника. Много чего надо. В том числе шмотье на меня.
– Щаз… – Парень, пристав на цыпочки, завертел головой. – Эй, Гагарин! Подь сюда.
С проезжей части к нам начал пробираться еще один завсегдатай галеры, с длинной растрепанной шевелюрой ржаво-рыжего цвета, длиннющий и нескладный, похожий на слегка деформированный шест.
– Малой кого-нить с передвижки ищет, погутарь, – пояснил позвавший.
Шест с сомнением окинул меня взглядом. Понимаю, фирмы на мне нет, ну совсем.
– Че надо? Жвачку, презики, журналы?
Я мотнул головой
– Прикид новый. Штаны сорок второй размер, шоб фирма, – цежу лениво, акцентированно акая. – Тапки тридцать девятый посмотрю, «Адидас» или «Найк». Бэг от фиников. Блок жвачки с нормальным сроком годности. «Дабл бабл» желательно, можно «Ригли» – мяту или цитрус. Шоколад бельгийский или французский. Ну и что еще интересного из хавчика надыбаешь.
– Пацан, бабки-то есть или посмотреть пришел?
– Не боись, Гагарин, усё есть. Понравишься мне – будем дальше работать. У меня предка из Москвы бросили ваш регион поднимать… Теперь в провинции тусить буду.
– Ага. – Он еще раз с сомнением осмотрел меня.
– Да не парься, космонавт. Переезжали в темпе, два чемодана только взять успели, поэтому я и не прикинут. Давай работай, я здесь жду.
Длинный повертел головой и целенаправленно ввинтился в толпу.
В голову пришла еще одна идея – у Томы скоро день варенья, нужен подарок.
– Стой! – кричу в спину. – Иди сюда, я еще забыл сказать.
Быстро прокручиваю в голове желания. Французские духи или туалетную воду? Ага, диадему с бриллиантами еще подари… Закатай губу обратно, вопросов не оберешься. Огорченно вздохнув, заказываю:
– Еще поищи набор фломастеров, знаешь на двенадцать – шестнадцать штук такие? В общем, чем больше набор, тем лучше. Только чтобы нулевые и западные, венгров и чехов не надо.
Понятливо кивнув, Шест слинял, а я остался размышлять. По большому счету, мне без разницы, что сегодня брать, главное – выстроить отношения с кем-то из фарцы. В начале сентября для рывка в Финляндию мне надо будет собрать полный комплект одежды и обуви скандинавского производства, вплоть до трусов и носков – на случай если в полицию попаду и придется изображать местного неблагополучного подростка, сбежавшего из семьи. Сейчас такой набор покупать рано, за это лето я вытянусь сантиметров на десять – двенадцать. Стану с Томой одного роста…
На сердце неприятно заныло, и волевым усилием я постарался выгнать из головы все мысли о будущем. Однако как глупо опять все складывается: или Тома, или страну спасать…
Минут через двадцать, когда я уже начал подмерзать в тени, с тоской поглядывая на солнечную сторону улицы, из неторопливо шевелящейся толпы вынырнул Шест и, по-прежнему косясь на меня с некоторой долей сомнения, начал докладывать:
– Твоего размера есть «Монтана» и «Супер Райфл», за двести. Если берешь, буду искать остальное.
Я молча кивнул, и он повел меня по переходам, как оказалось, к туалету. Я было напрягся, но зря – вонючие туалеты здесь выполняют роль примерочных кабин.
– «Монтана» – штатовская, – веско сказал продавец, предъявляя товар. – Модель «сто сорок», самый писк моды.
Я взглянул на вполне себе качественный самопал и с презрением фыркнул:
– Убери и не позорься. Давай фирму.
Удивленно выгнув бровь, он молча скатал подделку и предъявил следующие джинсы.
– Угу, – пробормотал я под нос. – Деним нормальный, уток не окрашен. По крайней мере, саржа правильная… Нитки… Цвет правильный… – Вывернул брючину. – Угу… оверлочная строчка восьмеркой, равномерная. Похожи на настоящие.