Шрифт:
Глава 1
В тот день мои веки опустились, чтобы больше никогда не подняться, но вот посмертная тьма рассеялась, и я обнаружила, что стою в подвенечном платье у алтаря. Все вокруг белое, цветами украшено, а я похожа на нарядную куклу, завернутую в кружевной тюль. В фату, то бишь.
Сквозь матовую вуаль смотрела я на гостей, а в голове крутились воспоминания бедняжки, чье тело я заняла.
Маменька меня не любила. Ну, то есть не меня, а настоящую Лиену Войс. Чем не угодила ей старшая дочь, оставалось только гадать. Наверное,
Двух младших дочек синьора Грация боготворила, холила и лелеяла, а старшей доставались одни тумаки. Отец-тюфяк жил на дне бутылки и не спешил защитить свою кровинушку.
Но сегодня у Лиены Войс был праздник.
Она выходила замуж. И не за кого-нибудь, а за любимого!
О своем соседе синьоре Пауле Понто хозяйка моего тела грезила с самой юности. Тот был молод, богат, красив — отличная партия для любой аристократки.
Лиена была счастлива, а я всеми фибрами души чуяла подвох. Маменька дочурку не любила и семейного счастья ей не желала, а сейчас слишком уж радостно скалилась, сидя среди гостей. Ее хитрый взгляд обещал подставу. Страшную!
Я напряглась всем телом.
В храме играл орган. Гости на скамьях перешептывались. Мужик в красной рясе — жрец, наверное, — прижимал к груди толстенную книгу в кожаной обложке. Маменька улыбалась с видом голодной акулы, учуявшей свежую кровь. Мои милые сестрички хихикали, как две гиены из мультика, — явно знали то, чего не знала я. Папенька дрых. Уронив лохматую голову на грудь, он тихо похрапывал и придерживал двумя руками объемное брюхо, в котором плескался домашний брог*.
Ситуация, конечно, была, как это говорят, экстраординарная, тем не менее я чувствовала себя на удивление спокойно. Не истерила, от того, что вдруг оказалась в незнакомом месте со свадебной фатой на макушке, не билась в припадке, не паниковала. Я помнила, что умерла. Самое плохое со мной уже случилось. Так чего нервничать? Хуже уже не будет.
Жених опаздывал. Гости шушукались все громче, сестры-гиены хихикали все злораднее, оскал маменьки с каждой секундой открывал все больше зубов. Папаня дрых под громкое урчание полного желудка. Запах роз, украсивших каменные ниши в стенах, становился все более навязчивым. Мелодия органа стихла и пошла на второй круг.
Я уже решила, что жених не придет, что Лиену бросили у алтаря и поэтому у моих родственников такие довольные, счастливые лица, но вот двери храма отворились со скрипом. На пороге выросла высокая мужская фигура в черном камзоле. Раздались шаги. Синьор Пауль Понте двинулся по проходу мимо лавок с гостями. Походка у него была… кхм… несколько странная.
Из-за вуали я плохо видела, поэтому не сразу поняла, в чем подвох, — только когда жених приблизился и встал напротив меня. Тут-то я обалдела.
Ничего себе подстава!
От возмущения моя грудь наполнилась воздухом.
____
Брог* — местная настойка из забродивших ягод и фруктов.
Глава 2
Честно,
Где? Где красавчик Пауль? Кто этот высохший сморчок? Кого вы подсунули бедной Лиене?
Вместо белоснежной улыбки три гнилых пенька. Вместо мускулистого торса цыплячья грудь, обтянутая камзолом. Вместо мужчины в самом соку какая-то древняя развалина, едва стоящая на ногах.
Дедуля, сколько тебе лет? Да с тебя ж песок сыплется. Тебе не жена молодая нужна, а хорошая сиделка. Ишь, тянет ко мне свои загребущие ручонки, весь дрожит — так хочет отведать сочного юного тела, а сам как живая мумия. Постыдился бы!
Старичок стыдиться не собирался. Смотрел на меня, как голодная собака на кость, и плотоядно облизывался, явно переоценивая свои силы. Я же застыла в шоке.
Вот это да.
Ну и дела.
Ничего себе я попала!
Папенька на лавке в первом ряду продолжал сладко храпеть во сне. Стерва маменька наклонилась вперед и распахнула глаза пошире, чтобы лучше видеть мое ошеломленное лицо. Хотела насладиться моей реакцией на этот неожиданный сюрприз. Сестрички-гиены зажимали рты, чтобы не смеяться в голос: им, поди, подобрали женихов поприличнее.
— Сеньор Понте, довольны ли вы невестой? — задал жрец традиционный на местных свадьбах вопрос.
Понте? И этот тоже Понте? Только не Пауль, а, похоже, его дед.
— Очень доволен, — проскрипел старикан так, будто гвоздем по стеклу провел.
Уперев руки в бока, я повернулась к мужику в рясе и красноречиво вздернула бровь, мол, теперь меня спроси, довольна ли я женихом. Но, похоже, в этих краях невесты считались довольными априори и их мнением никто не интересовался.
— Берете ли вы, сеньор Пикар Понте, в жены, сеньориту Лиену Войс, чтобы та служила вам и подчинялась, заботилась о вашем доме, здоровье и удобстве. Чтобы рожала вам детей и…
Что? Детей? Да этот самоуверенный дед первую брачную ночь просто не переживет. В таком преклонном возрасте от одного только вида голой женщины можно получить инфаркт, не говоря уже обо всем остальном.
Тем временем жрец все бубнил и бубнил заунывным тоном:
— …хранила семейный очаг, была верной и преданной, ласковой и послушной, терпеливой и понимающей, чтобы она поддерживала вас в горе и в радости, в болезни и в здравии, в богатстве и в бедности. Берете?
— Беру! — крякнул старик, от счастья едва не выпрыгнув из штанов.
— А вы, сеньорита Лиена Войс? — повернулся ко мне жрец. — Вы согласны быть кроткой и милой, доброй и внимательной, хранить верность и домашний уют? Вверяете ли вы свою жизнь и судьбу в руки благородного мужа Пикара Понте?
И только я открыла рот, чтобы заявить: «Не-е-ет! Ни в коем случае!» — выкрикнуть это на весь зал, так, чтобы эхо подхватило мой возмущенный вопль и донесло его до каждого в храме… В общем, только я собралась озвучить свою позицию, как жрец захлопнул книгу и торжественно объявил: