Спец по демонологии. Высшее магическое
Шрифт:
Но в прошлый год случилось нечто особенное, изменившее отношение Мэгги к семейству Брюхтов. Мэгги стала с нетерпением ждать, когда окажется в их особняке, и ей уже не были страшны выходки Агнессы, потому что она вдруг заметила, как красив, умен и необыкновенно привлекателен Артур. Высокий, безупречно сложенный, со светлыми волосами и голубыми глазами. Настоящий принц. Вот только к Мэгги он продолжал относиться так же, как и в детстве – как к какому-нибудь шкафу, то есть просто не замечать. К тому же он два года как учился в Высшей Магической Школе и был почти недостижим для нее, при
Вот и сейчас, если бы не дурацкая школа Артура, Мэгги ехала бы в дом Брюхтов с радостным ожиданием встречи, а не с тяжелым сердцем.
Особняк барона был трехэтажным старым зданием со множеством колонн и статуй. Несмотря на поздний час, ночных гостей встретил идеально одетый дворецкий, который был свеж и опрятен, будто сейчас был день.
Мэгги всегда восхищалась домом дяди Альфи. И не только его огромными дворцовыми размерами, где один только холл с резными колоннами и зеркалами мог вместить весь первый этаж домика Мэгги, но и особой магией, витавшей в нем. Так, уже на крыльце гостей встречали статуи львов, которые иногда переговаривались между собой – но до разговоров с людьми они снисходили только в пасмурную погоду – и то ограничивались фразой вроде: «А не вынесете ли вы нам зонтик?» А вообще, волшебство в доме было ненавязчивым и едва заметным, особенно для чужака и этим-то оно ей и нравилось.
Из зала навстречу детективу и Мэгги вышел импозантный Альфред фон Брюхт, в бордовом бархатном халате с кистями.
– С тобой все в порядке? – спросил он, сурово глядя на Мэгги.
Мэгги лишь кивнула. Она всегда терялась под взглядом дяди Альфи.
– Что это за ужасы? Я ничего не понял. Мне доложили, что ты разнесла чуть ли не полгорода. И к тому же совершила нападение на мэра!
– А то, что это самооборона, вам не говорили? – обиделась Мэгги.
– У тебя на все оправдание найдется, – покачал головой дядя Альфи. – Вся в отца.
«Вся в отца» – да это был для неё самый лучший комплимент. У Мэгги при этих словах всегда теплело на сердце, да и дядя произносил их по-особенному, все-таки они с отцом были как братья.
Они прошли в кабинет, где Мэгги поспешила рассказать про странного ночного вора.
– Сквозь стены ходит, – подытожила она, – предметы сквозь него летают. Но почему-то заряды из папиного ружья его пугали. Он как будто и привидение, и человек в одно и то же время.
– Здесь требуется специалист по магическим существам или профессор темной магии, который бы разобрался, способен на такое маг или нет. Все это очень странно, – сказал дядя Альфи.
– Этот человек опасен. Маргарите нельзя больше оставаться в доме одной, – сказал детектив.
– Что? – нахмурился дядя. – Хочешь сказать, это было не случайное ограбление?
– Возможно, что вор искал что-то определенное. И нашел или нет – неизвестно. Поэтому он может вернуться…
– А в доме – никого! – воскликнула Мэгги. – И он запросто возьмет все что захо…
– Я уже выставил охрану возле дома, – сказал Робс.
– Тогда я могу вернуться домой!
– Ну, от магов
– Кого ты имеешь ввиду? – насторожился дядя.
– Графа Георга Ноториана.
– Нет, ты не прав, – в испуге замотал головой дядя, – это не он. Во-первых, говорят, он год назад умер.
– А по другим сведениям, он пропал, а не умер, – возразил Робс.
«Прям как мой отец – кто говорит, пропал, а кто – умер», – почему-то подумала Мэгги.
– Ну, а во-вторых, – добавил дядя, – мало ли у кого могут быть те же приемчики как у этого вашего графа.
– Я же не утверждаю, – пожал плечами детектив Робс.
– Тогда зачем заводить разговор об этом кровожадном злодее? – возмутился дядя, Мэгги заметила, как у него даже начал нервно дергаться глаз.
– Кровожадный? – повторила за дядей Мэгги.
Дядя только хмуро кивнул, а детектив сказал:
– Он никогда не оставлял свидетелей своих злодеяний в живых. Поэтому мы и не могли арестовать его…
– Довольно ненужных подробностей, – недовольно прервал детектива дядя.
Мэгги не знала, кто этот граф Ноториан, но слова детектива напугали её. У неё мороз пошел по коже, она вспомнила, что этот человек в черном был в её доме, когда она спала . Он мог бы убить её тогда, и она и пискнуть бы не успела!
– Мэгги, останешься здесь, – сказал дядя. – Я запрещаю тебе возвращаться домой.
– Но тетя Сильвия приедет уже на днях, – возразила Мэгги.
– Твоей тете Сильвии, – нахмурился дядя, – не стоит так часто ездить на курорты, она обязана приглядывать за тобой. А её вечно где-то носит.
– И что же теперь, из-за каких-то смутных подозрений этого детектива мне покидать свой дом? Если б это был тот граф, он бы уже убил меня. Значит, это вовсе не он.
– Ты говоришь ужасные вещи, – сказал дядя Альфи, – и к тому же глупые.
– Раз это не граф, мне ничего не угрожает, – сказала Мэгги.
– Как будто мало других преступников на свете! – воскликнул дядя озабоченно.
– Ну и что! – упрямилась Мэгги. – С чего вдруг кому-то меня убивать?
Дядя странно переглянулся с детективом, тот лишь пожал плечами.
Мэгги спросила:
– И сколько же мне отсиживаться в вашем доме?
– Пока мы не разберемся со всеми обстоятельствами этого ограбления.
– Вы может, будете год или два с ними разбираться, – нахмурилась Мэгги.
Ей не хотелось оставлять надолго свой дом. Там каждая мелочь напоминала ей о родителях. Эти глупые мелочи стали сосредоточием всей былой любви, что дарили ей родители. Она оставляла не дом, она оставляла свое сердце.
– Возвращаться домой тебе опасно, и точка. Пока поживешь здесь, – сказал дядя Альфи.
Мэгги чувствовала, что дядя что-то не договаривает.
– Теперь я обязана вас слушаться, но через год, когда мне исполнится восемнадцать и вы престанете быть моим опекуном, я буду поступать так, как мне заблагорассудится.