Спец
Шрифт:
Полковник как-то растерянно согласно замотал головой и начал медленно вставать, считая разговор оконченным.
— Да! — остановил его Олег Петрович. — Теперь у вас есть новая версия, где искать похищенные машины.
Полковник в недоумении уставился на него.
— Я думаю, что Алиев менял их на героин в Таджикистане.
Хотя по календарю уже наступила осень, но деревья стояли еще вполне зеленые, солнце светило и грело почти как летом. Виталий и Рустам лежали на пляже,
Бандера улыбался, картина явно радовала глаз, его жена Ирина выходила из воды, осторожно ступая по острым камням в розовом купальнике, который ей очень шел, стройная, длинноногая. Виталий залюбовался ею, какая она все-таки красивая. Нет, он не любил жену, он отдавал себе в этом отчет, он любил другую Ирину, любил больше жизни, но к жене он тоже испытывал чувства. И чувства эти трудно поддавались определению, наверное, уважение, привязанность, возможно нежность. Он был, наверное, благодарен за любовь и заботу, да и годы совместной жизни невозможно просто так отбросить, вместе они переживали большие трудности в начале совместного пути, и это обстоятельство не позволяло ему делать ей больно.
— Дай полотенце, — попросил он у Рустама.
Рустам протянул лежавшее рядом с ним большое махровое полотенце. Виталий встретил жену у самой воды и заботливо обернул ее плечи полотенцем, ветерок уже был прохладным.
— Что-то ты, милый, меня все лето на море не возил, а к осени вдруг вывез, — сказала Ирина, кутаясь в полотенце.
— Летом времени не было. Ты уж извини, — он взял ее под руку и проводил к расстеленному покрывалу.
— Раньше мы каждый год на море отдыхали, а в этом году у тебя почему-то на него времени не оказалось, — не унималась она.
— Мы каждый год в этот день сюда ездим, просто ты раньше этого не замечала, — сказал Виталий, садясь на покрывало.
— А что сегодня за день?
— Сегодня наш с Рустамом день рождения.
— День рождения?! — удивленно спросила Ирина и, взглянув на забор колонии за спиной мужа, понимающе кивнула: — А-а, второй день рождения.
— Да нет, уже не второй, но в этот раз более удачный, — произнес Виталий, — сегодня нам исполнилось уже пять лет.
— Юбилей?
— Да, — рассмеялся Виталий, улыбнулся и молчавший Рустам.
— А скоро и у нас с тобой юбилей, — говорил он, глядя на жену, — помнишь, как я пришел к тебе в кафе в первый раз?
Ну еще бы! Конечно она помнила, еще как помнила.
— Ты, милый, не пришел, ты прилетел. Помнишь, на чем ты летал?
Виталий рассмеялся.
— Да, — сквозь смех сказал он и посмотрел на Рустама, — помнишь мой первый «Пульсар»?
— Какой? — спросил Рустам.
— Ну, старый такой, трехдверный. Крылья еще у него по низу отгнившие были, — продолжая улыбаться, объяснял другу Виталий.
— Тот, который на кочках крыльями махал, —
— Нуда. Хлопал.
Теперь уже смеялись все втроем.
— Интересно, а что ты во мне нашла? — спросил жену Виталий, когда закончил смеяться. — Там такие парни у вас в кафе сидели!
— А ты мне понравился, — отвечала Ирина, — приехал на своем дровяном «Пульсаре», кое-как одетый, а вел себя, как будто на вертолете прилетел!
Виталий и Рустам вновь рассмеялись.
— Я пойду еще искупаюсь, — встала Ирина.
Когда Ирина отошла достаточно далеко, Рустам спросил у Виталия:
— Че, может домой уже двинем? Месяц торчим уже в этой Находке.
— Подождем еще пару недель. Пусть уляжется все до конца, — ответил Виталий, — потом уже поедем… домой.
Виталий, повернув голову назад, посмотрел на серое здание, обнесенное высоким забором с колючей проволокой на нем. Когда-то оно было его домом, но в этот дом он возвращаться не хотел. Сейчас он дорожил свободой как никогда раньше, теперь ему было, что терять.
Он смотрел на здание, на силуэты людей в его окнах и вспоминал дни, проведенные за этими крепкими, серыми стенами. Вспоминал себя, каким он был тогда. Таким же или другим? Нет, пожалуй, другим, совсем другим. Много воды утекло с тех пор, меняется все, даже эти серые стены, этот пляж, эти деревья, что шелестят ветвями невдалеке, все стало другим. И он не исключение, и он стал другим.
Он смотрел на окна колонии со стороны пляжа и вспоминал, как он смотрел на пляж с той стороны, из того окна, из того мира. Да, этот забор и эта колючая проволока разделяли два мира. Воспоминания прошлого нахлынули на него…
…Бандера с тоской смотрел из окна на пляж, на море, на свободных людей, приехавших отдохнуть на море с женами и с детьми на своих машинах. Они могут в любой момент сесть в свои «Королы» да «Мазды» и укатить, куда глаза глядят, а ему еще смотреть и смотреть на этот пляж…
— Ну, что там видать, Виталя? Телки есть? — спросил его Старик, сидевший в углу на койке.
В углу шла игра, еще играли Рустам и Витек из Находки.
— На кой хрен тебе телки? — ответил Бандера отходя от окна. — Вон Юраску иди дрючь, а то он уже сохнет за тобой. На меня тоже сдавайте.
Бандера сел на койку рядом со Стариком.
— Ага! Вчера сижу на толчке, приходит Юраска убираться, меня не видит, нагинается и тихо так пукает. Я сразу понял, что ты давно там не был, — подколол Рустам Старика.
— Смейтесь, смейтесь, — беззлобно сказал Старик, — вам еще тут долго смеяться, а я через год выйду, всех баб перетрахаю. И за тебя, — он показал на Рустама, — и за тебя, — ткнул пальцем в Бандеру, — и к вам в Находку приеду, — добавил Старик, глядя на Витька.
— Привет им там передавай, — попросил Витек.