Спецагент из ниоткуда
Шрифт:
– А что по этому поводу скажет Голдин?
– А разве его обязательно нужно ставить в известность?
– Но контакты с учеными в его руках, а не в ваших.
– Принесите бумаги, Кремер. С Голдиным я как-нибудь договорюсь сам. Это не ваша забота.
– Вы держали Ольгу на наркотиках?
– Вопрос дилетанта, – возмутился Чарский. – Разумеется, нет! Зачем мне дебильное существо с разрушенным мозгом, не способное вспомнить собственного имени? Я применял препараты, стимулирующие память, подавляющие волю к сопротивлению, выявляющие подсознательные
Кремера снова передернуло, как всякий раз, когда Чарский говорил об Ольге; но он ни на секунду не забывал, с кем имеет дело.
– А если я не сумею достать документы?
– Очень жаль, но боюсь, в этом случае мне придется убить Смоленкову.
Кремер подошел к Чарскому вплотную и, глядя ему прямо в глаза, медленно и раздельно проговорил:
– Сейчас я сломаю вам шею. Дверь не заперта. Я выйду отсюда, отберу пистолет у одного из ваших громил, обыщу санаторий, найду и увезу Ольгу. Она здесь, это видно и по обстановке на записи, и по дате. Что вы на это скажете?
Чарский пожал плечами:
– То же, что и раньше. Ее здесь нет. Она недалеко, это верно, но не здесь, а где – вам не узнать. То есть вы могли бы найти ее, с вашими-то способностями, но у вас не будет времени. Ведь если хоть что-то пойдет не по-моему, ее немедленно ликвидируют.
Кремер отступил. Ему нечего было противопоставить Чарскому, сегодня тот оказался сильнее. Сегодня он победил.
– Остается договориться о связи, – сказал Кремер.
– Вам известен мой телефон… Позвоните, как только документы будут у вас. Я сообщу вам условия обмена. И поспешите! Помните, что каждый день промедления – это день неволи для Ольги… Да и мне лишние хлопоты. Чем скорее мы рассчитаемся, тем лучше.
Кремер, соглашаясь, наклонил голову. «Не сомневайтесь, доктор Чарский, – подумал он, – рассчитаемся».
16
Когда Кремер входил в свою квартиру, телефон уже звонил. Кремер поднял трубку; это был Голдин.
– Я внизу, у вашего подъезда.
– Поднимайтесь, – ответил Кремер.
Через пару минут Голдин позвонил в дверь. Кремер открыл. В прихожей Голдин снял плащ, прошел в комнату, ни слова не говоря. Кремер также молча поставил на стол бутылку виски, наполнил две рюмки.
– Есть за что выпить? – желчно осведомился его гость.
– Как посмотреть, – уклончиво ответил Кремер.
– Андрей Викторович, – Голдин без приглашения уселся в кресло, – вы играете не по правилам. И только время теряете зря. Ну, нашли вы Чарского. Дало это вам что-нибудь?
– Возможно.
– Ровным счетом ничего. Для вас ситуация не изменилась.
– Если вы знали, что для меня она не изменится, зачем убили Павла Сомова?
– Зачем? – Голдин усмехнулся. – Береженого бог бережет, а не береженого конвой стережет…
– Не рановато
– Успокойтесь, Кремер, не убивал я вашего Сомова…
– Понятно, что не вы лично… Да шут с ним, оплакивать его я не собираюсь. Интересно, что вам рассказал Чарский о нашей теплой встрече?
Во взгляде Голдина появилась настороженность.
– Только то, что все остается по-прежнему. А есть еще что-нибудь?
– Нет. Почему вы спросили? Не доверяете ему?
– Как говорил Мюллер в кино, в наше время доверять нельзя даже самому себе… Ладно, оставим лирику. Каковы ваши успехи?
– Они скромны.
– А конкретно?
– Конкретно… В Берлине я особых прорывов не совершил. Но у меня создалось впечатление, что убийца Хелгена, похитивший документы, – человек из России. И возможно, тот, кто напал на вас в архиве. А потому давайте попробуем его вычислить. Круг довольно узок, верно? Напрягите память, вспомните детали… С того момента, как вы подошли к двери архива… Нет, раньше. Еще по дороге – не исключено, что за вами следили.
Голдин отрицательно покачал головой:
– Я бы заметил. Я петлял по Москве, как заяц.
– Хорошо, допустим случайное совпадение. По стечению обстоятельств вы и тот человек решили пробраться в архив одновременно. Продолжайте.
– Ну, что… Я набрал код и открыл дверь, там внутри зажегся свет… Я вошел и закрыл дверь за собой.
– Только закрыли или заперли?
– Запер… По-моему, запер. Я плотно захлопнул ее и услышал щелчок.
– В таком случае тому человеку был известен код замка, – произнес Кремер, выуживая из пачки сигарету. – Но если даже вы и не заперли дверь… Он при любом варианте знал код. Не мог же он предвидеть, что вы окажетесь в архиве и не запретесь изнутри!
– Да, этот человек из близкого окружения Горта, – подтвердил Голдин.
– Дальше…
– Я взломал ящик, читал, сидя спиной к двери. Потом удар и… все.
– А когда вы очнулись?
– Когда очнулся… Бумаги были рассыпаны в беспорядке, но ничего не пропало. Ящичек с бланками паспортов оказался взломанным, но что именно оттуда взяли, не берусь гадать.
– Значит, мы не установим, хотя бы с паспортом какой страны он путешествует… Но важнее то, что он с вами, по-видимому, знаком.
– Почему вы так решили?
– Потому что он оставил вас в живых, не взял и не уничтожил бумаги, которые вы читали. Он мог поступить так только по одной причине.
– Подставить меня?
– Конечно. Кто бы в дальнейшем ни занялся разгадкой истории с документами Шлессера, все подозрения пали бы на вас, а не на него. Едва ли он мог быть в этом так уверен, не зная, кто вы такой.
– Пожалуй, вы правы.
– Тогда мы знаем о нашем иксе не так уж мало… Попытаемся нарисовать его портрет. Итак, мистер икс весьма близок к Горту, но не из самого центра – тогда он располагал бы несравненно большими возможностями и не стал бы лазить по архивам… Словом, человек примерно вашего статуса, согласны?