Спецагент из ниоткуда
Шрифт:
– До чего докатился мир, – промычал Кремер с набитым ртом. – Кофе без кофеина, безалкогольное пиво, безникотиновые сигареты. Когда изобретут безалкогольную водку, я застрелюсь.
Поставив поднос на стол, Ольга взяла чашку и села в кресло.
– Я вышла замуж за Смоленкова десять лет назад. – Она пристально разглядывала колечки пара над чашкой. – Мне было двадцать три, а он был подающим надежды актером. Я работала гримершей… Хотя у меня образование медсестры, я говорила вам?
– Говорили.
– Он тогда снимался в своем первом фильме…
Кремер молча кивнул.
– Потом начались неудачи, – продолжала она, – черная полоса. Наверное, он переоценил себя. Перессорился со всеми продюсерами, режиссеры отворачивались от него. Он быстро остался без работы, весь в долгах. Когда подвернулось это предложение от хабаровского театра, переехать сюда уже виделось хорошим выходом… Но здесь он связался с этими, из «Темникова».
– Вот с этого места подробнее, пожалуйста.
Она вздохнула:
– То, что называется фирмой «Темников», – просто прикрытие. На самом деле эти типы занимаются всем, чем угодно, лишь бы незаконным, но главный их бизнес – наркотики. Они сделали меня курьером, я возила наркотики… Я ненавидела Смоленкова и мечтала избавиться от него, но что я могла сделать? Он превратился в настоящее чудовище. Он убил мою собаку… Однажды я прямо сказала им, что ухожу. Смоленков избил меня плетью в присутствии своих дружков и пригрозил убить. Я знала, что он не шутит. Бежать было некуда. У меня не было денег. Я хотела украсть деньги Смоленкова, но он жил где-то в другом месте, а я оставалась одна в том доме… А потом эта история с контейнерами. Кто-то сообщил им, что фирма «Восток-Дельта» получает ценный груз. Они арендовали склад рядом со складом «Дельты», чтобы следить, и…
Кремер поднял руку:
– Минуточку, Ольга…
– Называйте меня Оля, если хотите.
– Хорошо… Оля. – Кремер поднялся, подошел к окну, окинул взглядом тесный дворик с чахлыми деревцами. – Вы не возражаете, если мы устроим нечто вроде неформального допроса?
– Конечно, нет. Спрашивайте.
– Скажите, кто именно сообщил о грузе и времени его прибытия?
– Я не знаю. Они не посвящали меня в подробности.
– Да, конечно. Но вы могли что-то заметить, услышать… Какое у вас создалось впечатление? Информация исходила из Москвы или ее источник был где-то в окружении Григорьева… Директора «Дельты»?
– Не знаю… И не догадываюсь.
– Гм… Ну ладно, дальше.
– Они наняли Медникова…
– Стоп. Кто такой Медников?
– Да черт его знает, проходимец какой-то. Фамилия его, конечно, не Медников, но как – я не знаю. Они перестраховывались, не хотели действовать сами. Медникова они наняли через меня, то есть я вела переговоры, и я оставалась в доме… В том проклятом доме для связи. Перед прибытием груза Медников должен был остановиться в той же гостинице, где останавливался сотрудник «Дельты», познакомиться с ним, выяснить детали. Потом, уже на обратном пути из аэропорта, Медников как-то
– А там, возле дома, он из фургона ничего не выгружал? И ни с кем не встречался?
– Не знаю. Как будто нет. Я не видела. Я… Я была…
– Да, понимаю…
– В тот же день позже они привезли в дом и директора… Григорьева. Сами, уже без Медникова. Они убили и его…
– Так, понятно. Трупы спрятаны в подвале, в холодильнике. Почему там? Почему они сразу не избавились от трупов?
– Они не хотели рисковать, вывозить их. Ждали, пока уляжется.
– А каково вообще назначение подвала? Что там обычно прятали? Наркотики?
– И наркотики, и все прочее – ценности, химию какую-то, которой они тоже торговали. Холодильник установили как раз из-за этих химикатов, их нужно было хранить при низкой температуре. Пришлось плиты разбирать, чтобы его спустить…
– Ясно. А почему Медников остался в гостинице?
– Ну, они же отлично понимали, что груз будут разыскивать. Я передала Медникову приказ: взять под контроль положение в гостинице…
– Вот такой расплывчатый приказ?
– Ну, не совсем… – Она заметно смутилась. – Медников должен был убрать того человека, который…
– Того или тех?
– Простите?
– Речь шла только об одном человеке? Не предполагалось, что их может быть несколько?
– Как будто нет… Речь шла об одном, но может быть, просто…
– Вы сказали так: «они отлично понимали, что груз будут разыскивать». Понимали – это значит, исходили из своего видения ситуации, но не имели точных сведений, так?
– Я имела в виду именно это. Но сейчас я задумалась… В самом деле, почему говорилось лишь об одном человеке? Откуда им было знать, что он… Что вы будете один?
– Непонятно, правда? Логичнее ведь предположить, что розыск груза будет поручен группе людей. Группа мобильнее, у нее больше возможностей вести поиск сразу по нескольким направлениям…
– Да, но… Я не знаю. Я ведь не была в курсе всех их планов. Я поддерживала связь только с Медниковым, а кто знает, сколько у них еще таких Медниковых?
– Да, действительно. Итак, Медников связывался с ними только через вас.
Она кивнула.
– Но он был на складе. Он пригнал туда фургон. С кем-то он должен был там контактировать?
– Не обязательно. Я дала ему ключи.
– Пусть так. И все-таки Медников представлял для них опасность. Через него можно было выйти на вас и на склад…
Кремер умолк, подумав о том, что судьба так называемого Ивана Медникова была предрешена. Люди Шведова, видимо, не обнаружили Медникова в гостинице «Восход», и, скорее всего, они уже никогда и нигде не обнаружат его живым. Кремер почти не сомневался, что наемник так или иначе разделил участь Чаплыгина и Григорьева.
– Оля. – Кремер достал из пачки следующую сигарету. – А что же было в этом шестнадцатом контейнере?