Спецагент из ниоткуда
Шрифт:
– Сейчас мы тебе укольчик… – Парень со шприцем наклонился к плечу Кремера. Тот быстро убрал руку за спину, втиснул капсулу между сиденьем и спинкой, откуда она не могла скатиться.
Снизу вверх Кремер ударил парня по руке, держащей шприц. Игла вонзилась в шею лжемедбрата, под самый подбородок, на добрую половину длины. Недолго думая, Кремер в стремительном выпаде нажал на плунжер. Парень закатил глаза, будто увидел чудо на потолке, захрипел и рухнул на пол.
Второй уже разворачивался с ножом. Из неудобного положения Кремер выбил нож ногой, а когда противник
Оставались двое – тот, кто исполнял роль врача, и водитель, отделенные от салона стеклом, и лжеврач как раз начинал оглядываться. Кремер продемонстрировал ему ствол и сделал жест, который во всех странах и при любых условиях означает одно и то же.
Лжеврач что-то коротко приказал водителю. Машина затормозила у обочины. Кремер покачал стволом, оба вышли из кабины и замерли в свете фар с поднятыми руками. Вышел из машины и Кремер.
– Телефон, – лаконично бросил он лжеврачу. Тот протянул мобильный телефон, и Кремер набрал номер Горецкого.
– Стас, это Кремер…
– Андрей! Где ты, что происходит? Где Шабанов?
– Я в поселке Верхняя Часовня… Мобильник оставлю включенным, отслеживайте сигнал. Тут машина «Скорой помощи»…
– «Скорой помощи»?
– Приезжай, но не один. Я захватил двоих, о них нужно позаботиться.
– Понял, жди… Андрей!
– Что?
– Будь осторожен…
– Буду. – Кремер устало усмехнулся.
Две черные «Волги» прибыли быстрее, чем он ожидал.
29
Вытянув укрытые пледом ноги, Кремер сидел в уютном кресле и потягивал горячий чай, сдобренный пиратской дозой рома. Он едва удерживал стакан перебинтованными руками. На лицо кое-где пришлось наложить пару швов, но в целом Кремер чувствовал себя удовлетворительно. Врач настаивал на сне, однако Кремер начал уговаривать его на инъекцию стимулятора, и после недолгого сопротивления врач сдался.
Когда он ушел, Кремер более подробно рассказал Горецкому о последних событиях, останавливаясь на тех подробностях, которые он вынужденно, для краткости, опустил в дороге. Полковник выслушал его, не перебивая.
– Меня больше всего интересует, – сказал Кремер, – этот профессор Скрябин. Какой профессор? Что он нашел, на что намекал Шабанов?
– Профессор Скрябин… – повторил Горецкий задумчиво. – Андрей, Шведову удалось установить, что некий Дмитрий Петрович Скрябин работал в том лабораторном комплексе. Я удивился бы, если бы это оказался не тот Скрябин.
– Тогда, возможно… Это его дневник был найден?
– Возможно… Беда в том, что Скрябин этот – личность весьма таинственная, призрачная какая-то. Собирать о нем сведения не так легко…
– Почему?
– Этим занимается Шведов… Я не готов отвечать на вопросы о Скрябине. Да и не это меня беспокоит прежде всего, а Шабанов и его капсулы. Как бы он не начал все сначала…
Кремер покачал
– Не думаю. Он затевал демонстрационную акцию с конкретной целью, и эта цель достигнута.
– Достигнута?
– Конечно. Коль скоро Шабанов знает, что мне удалось выкрутиться, он понимает и то, что я тебе обо всем расскажу. А это для него так же хорошо, как и результат состоявшейся акции… Зачем ему теперь жертвовать еще одной капсулой?
– Гм… Пожалуй.
– Но отловить его будет непросто. Из тех двоих вряд ли удастся что-то выжать… Они не могут много знать.
– Будем работать…
30
Полковник Горецкий ушел в половине восьмого утра, и весь день, а также всю следующую ночь Кремер проспал почти без перерыва. Утром ему позвонил Руднев, поинтересовался самочувствием (ему сообщили, что Славин болен). Кремер заверил его, что поправляется и вскоре вернется на съемочную площадку.
Сейчас телефон звонил снова… Это был Горецкий.
– Как ты, Андрей?
– В порядке… Что-нибудь случилось?
– Да. Я внизу, в машине. Поднимаюсь.
Кремер открыл дверь. По взгляду полковника, по тому, как он молча, не здороваясь, прошел в комнату и сел, сгорбившись, Кремер понял: ситуация непростая.
– Рассказывай, – потребовал он.
– Андрей, Шабанов захватил автобус с заложниками…
– Что?! Как это…
– От тех двоих парней мы кое-что все же получили… Немного, но ведь и сами не дремали… В общем, мы блокировали Шабанова близ аэропорта, но зевнули в последнюю минуту. У него был пистолет, он ворвался в автобус и позвонил мне по мобильному. Капсулы с ним… Мне пришлось объяснить властям последствия штурма и все такое. Конечно, я не вдавался в подробности, говорил о химическом оружии небывалой мощности…
– Понятно. И теперь…
– Он требует тебя.
– Ах, вот как… Личные счеты? Крепко обиделся на меня господин Шабанов…
– Андрей, он грозится убить первого заложника через час.
– Едем… Только переоденусь.
У подъезда ждала черная «Волга» в сопровождении двух милицейских машин. Мигалками, воем сирен и грозными командами через мегафон они расчищали путь. До аэропорта домчались быстро. На рулежной дорожке стоял красный «Икарус» с затемненными стеклами, вокруг замерли машины «Скорой помощи», пожарные машины, возле них прохаживались вооруженные люди. К машине Горецкого направились двое: один пожилой, в цивильном костюме, другой – крепкий парень в камуфляже. Горецкий и Кремер вышли.
– Сергей Славин, – представил Кремера Горецкий и обратился к нему: – Сергей, это начальник управления по борьбе с терроризмом генерал Долгих и командир спецгруппы «Ястреб» полковник Волков.
– Он в курсе дела? – осведомился генерал.
– Да, – кратко ответил Горецкий.
– Тогда растолкуйте ему, чтобы никакой самодеятельности. Пусть каскадерствует у себя в кино, а здесь из-за его трюков могут люди пострадать.
– Вы могли бы и ко мне обращаться, – заметил Кремер.
Генерал смерил его холодным взглядом. Заговорил полковник Волков.