Специалист по выживанию. Том 1
Шрифт:
Из чёрного кожаного дипломата Николай Павлович извлёк увесистую стопку бумаг. С такой хоть татар встречай.
– Настоятельно рекомендую ознакомиться от первой до последней страницы, – стопка бумаг плюхнулась Верблюду на колени. – Договор хоть и стандартный, но, сами понимаете, не холодильник в кредит покупаете.
Договор весьма увесистый, даже с учётом того, что в стопке не один, а сразу два экземпляра. Верблюд наугад перелистнул сразу с десяток страниц. Глаза быстро пробежались по печатным строчкам. Верблюд недовольно поджал губы, как и следовало ожидать, секретный проект так и проходит
– Как я понимаю, – Верблюд поднял глаза на Николая Павловича, – подробностей «Синей канарейки» в договоре нет.
– Совершенно верно, – Николай Павлович кивнул. – Вам уже приходилось подписывать подобные договоры. Суть и подробности «Синей канарейки» вы узнаете позже.
Это верно, Верблюд вновь склонил голову. То, о чём рассказывают в новостях по телевизору, на самом деле лишь публичная вершина айсберга. На самом деле военных конфликтов на Земле гораздо больше. Только далеко не во всех из них гремят пушки, а истребители-бомбардировщики сбрасывают на головы боевиков всяких там террористических организаций высокоточные бомбы и ракеты.
Юридические термины и формулировки похожи на уголовную феню. Читать и разбираться со всеми этими «обязан», «запрещается», «деяние», «ответственность сторон» нет никакого желания. Верблюд разом перевернул листы на самый конец договора и взял шариковую ручку. Орудовать левой рукой очень неудобно, за два года он так и не перековался в левшу, однако Верблюд старательно вывел свою фамилию с инициалами.
– Зря вы так, – Николай Павлович качнул головой, словно строгий учитель над шалостью нерадивого ученика. – Мало ли что там написано. Может, от вас потребуют принести в жертву святой бюрократии своего первенца.
– Мне уже всё равно, – Верблюд неловко сдвинул первый экземпляр договора в сторону. – Хуже, чем есть, быть не может. Мой первенец уже в могиле.
– Крыть нечем, – Николай Павлович грустно улыбнулся. – Тогда не забудьте подписать не только последнюю страницу, но и каждый лист.
– Это же слишком много, – Верблюд глянул на Николая Павловича.
– А вы что хотели? – Николай Павлович пожал плечами. – Принести в жертву первенца гораздо проще.
Чёрный юмор потому и называется чёрным, ибо далеко не всегда хочется смеяться над его чёрными шутками. Но, как бы не было сложно орудовать левой рукой, Верблюд старательно подписал все без исключения листы пухлого договора в обоих экземплярах.
– Великолепно, – Николай Павлович убрал один экземпляр договора в свой чёрный дипломат, а второй закинул в тумбочку возле кровати Верблюда. – Теперь вы официально зачислены в штат «Синей канарейки» на должность младшего научного сотрудника с соответствующим окладом и полным государственным обеспечением.
Словно рекламируя дорогие апартаменты перед ещё более дорогим покупателем, Николай Павлович обвёл палату рукой.
– Ваш договор отличается от стандартного только в той его части, где учитывается ваше физическое состояние. Иначе говоря, вам полагается личная медсестра Иллионора Андреевна. Хотя и я обязан предупредить вас сразу, при необходимости, её могут привлечь для работы в медицинском отделе «Синей канарейки», если вдруг потребуется пара дополнительных профессиональных
Медицинское обслуживание вы будете получать за счёт государства. Так же за вами сохраняется пенсия по инвалидности. Отдельно прописан отказ от претензий в случае получения тяжёлых увечий или смерти.
От последней фразы Верблюд грустно улыбнулся.
– Кроме договора, вы подписали подписку о неразглашении.
– Это такая большая аж на пару страниц? – уточнил Верблюд.
– Она самая, – Николай Павлович кивнул. – Согласно ей, вы не имеете права рассказывать кому бы то ни было о «Синей канарейке» в течении двадцати пяти лет с момента окончания договора.
В принципе, ожидаемо. В недалёком прошлом Верблюду и так приходилось подписывать как подобные договоры, так и подобные расписки. Причём не так уж и редко. Как говорят в подобных случаях авантюристы и наёмники, щедрая награда за смертельный риск. Правда, родное государство редко бывает щедрым, зато предоставляет возможность изрядно пощекотать нервы. Заодно государство предоставляет право легально и без последствий убивать других людей.
– Ваш экземпляр договора я убрал в вашу тумбочку. Настоятельно рекомендую ознакомиться с ним на досуге, если, конечно, у вас будет желание и время. Ну а теперь вторая часть – правила ТБ.
На колени перед Верблюдом плюхнулась не менее толстая пластиковая папка с инструкциями.
– Как и с договором, вы обязаны всё это внимательно прочитать, ознакомиться и понять. Это не только ваше право, но и прямая обязанность. Впрочем, вы вполне можете подписать их не глядя.
– Что я и сделаю, – левой рукой Верблюд подцепил пластиковую корочку. – Вряд ли я смогу заходить куда запрещено, стоять под грузом или перебегать на красный свет.
– Да вы идеальный работник, – Николай Павлович тихо рассмеялся.
Как и договор, Верблюд старательно подписал все инструкции по ТБ и захлопнул толстую пластиковую папку.
– Инструкции по ТБ я так же оставлю у вас в тумбочке. Прочтите, если будет свободное время и желание. Ну а теперь самое главное.
По спине скатился неприятный холодок. Верблюд поёжился. Началось! Одно дело надеяться на чудо и успокаивать себя мыслью, дескать, терять уже нечего. И совсем другое реально узнать, на что же на самом деле только что подписался, причём не глядя.
– Геннадий Григорьевич, – Николай Павлович улыбнулся, но так недобро, можно сказать, зловеще, – как вы относитесь к уфологии и к уфологам?
Странным вопрос, Верблюд вытянулся в струнку. Левая рука нервно скомкала край одеяла.
– Неоднозначно, если честно, – Верблюд отвёл глаза, будто только что сознался в прелюбодеянии. – С одной стороны, всё это похоже на бред сумасшедшего: летающие тарелки, инопланетяне, больные на голову контактёры и неадекватные уфологи. На теме НЛО очень любят пиариться всякие жёлтые газетёнки и сайты сомнительного содержания. Но, с другой стороны, мне самому приходилось сталкиваться с тем, что не всегда можно уложить в рамки привычной жизни и официальной науки. Ведь я не кабинетный учёный, не «диванный аналитик», а солдат. Мне пришлось прошагать не одну тысячу километров по самым забытым дырам. Знаете, как говорят в народе: где последний медведь от онанизма умер.