Специалист технической поддержки 3
Шрифт:
— Тайский бокс, — ответила Пак Сумин.
— Ого, — ответил я. — Внушительно. А почему не какая-нибудь борьба? Или обычный бокс?
— Потому что можно бить людей локтями и коленями, — фыркнув, ответила годзилла. — А деда не бойся. Мы ему сегодня дали отпор.
— Уверена? Он собрал на меня очень плотное досье, если эту папку отдадут триаде, то меня даже слепой найдет.
Пак Сумин серьезно посмотрела на меня и отложила палочки в сторону.
— Я только что вытащила тебя из кабинета человека, который входит, наверное, в первую сотню самых влиятельных лиц Кореи. Еще и наорала
Я замолк и, поджав губы, стал размышлять над словами Пак Сумин.
— Неправильно это как-то.
— Что неправильно?
— Что я прячусь за твоей спиной, — ответил я. — Если честно, для меня это немного… унизительно.
Пак Сумин пару раз моргнула, после чего от души расхохоталась.
— Господи, какой же ты тупой, Кан Ён Сок! А еще обижался, что я пульт тебе в голову бросила! Так там же сплошная кость! Ни единой извилины! — хохотала Пак Сумин, вытирая слезы.
— А по мне так это совсем не смешно, — ответил я.
— Ты серьезно? — сквозь смех и слезы уточнила годзилла.
— Ну, как бы да.
— Ты же понимаешь, что присосаться ко мне подобным образом был бы не прочь даже Мун Джин? Чтобы я отгоняла от него и Юн Хян Ми ее папашу?
— Я не Мун Джин. Я даже не южанин.
— Ну, это сразу видно, дитя коллективного хозяйства, — фыркнула Пак Сумин. — Короче, дед тебе не угроза, просто поверь мне на слово. Скажем так, он если и не потерял к твоей персоне интерес, то должен был серьезно поостыть.
— Ты уверена? — уточнил я. — О, еще сало.
— Давай сюда! — миг, и кусочек перекочевал из моего бокса в бокс годзиллы. — Уверена. Я думаю, эти идиоты на самом деле свяжутся с фирмой Мун Джина и будут получать сводку от охраны напрямую.
— И ты не планируешь ничего прятать? — уточнил я.
— А зачем? — удивилась Пак Сумин. — Пусть наблюдают. Мне скрывать нечего. Они сами втащили меня во все это дерьмо, так что пусть смотрят.
— Неужели ты так сопротивлялась?
— Я планировала спиться и умереть счастливой, когда совсем состарюсь.
— Состаришься, это во сколько? — уточнил я.
— Не знаю, — протянула годзилла. — Двадцать семь? Тридцать?
— Серьезный горизонт планирования, — покачал я головой.
Доедали больше не касаясь визита к Пак Ки Хуну. Тут все и так было понятно — дед меня крепко прижал, пытаясь сделать своим доносчиком, но Пак Сумин успела вовремя. Откуда госпожа Юн Хян Ми узнала, что меня приняли амбалы ее папаши, я не спрашивал, а годзилла и не рассказывала. Не мое это дело, на самом деле.
После еды и небольшой уборки на кухне, во время которой Пак Сумин просто сидела на своем стуле и раздавала мне ценные советы и указания, никак более в процессе не участвуя, каждый занялся своим делом. Годзилла завалилась перед телевизором смотреть кино, я уселся за компьютер, к которому не подходил уже несколько дней. Впереди были еще два дня выходных, и раз уж я остаюсь в Корее, то пришло время запустить свои лапки в систему, которую установили спецы из фирмы Мун Джина. А для этого мне стоит сначала перечитать целый вагон мануалов и документации, которые у Пак
Вечером мы еще раз поели — на этот раз я просто заварил нам лапши с сосисочками, которым, впрочем, Пак Сумин тоже была рада — и я присоединился к годзилле в ее ничегонеделании. Уселся в кресло, и пока девушка, закинув ногу на спинку дивана смотрела дорамы, погрузился в чтение манхвы.
— Если засыпаешь, то иди в спальню, — сказал я, поглядывая на клюющую носом годзиллу. Глаза у нее уже слипались, а будить ее и перетаскивать в другую комнату я не хотел.
— Сам иди, — огрызнулась Пак Сумин, но с дивана встала и поплелась в соседнюю комнату.
Наблюдая столь удивительное зрелище, я даже опешил. Мне не придется метаться по квартире в поисках, где лечь спать, либо же будить это тело, чтобы переместить его в спальню, а самому остаться работать за компьютером? Почему-то вспомнились слова Пак Сумин о том, что каждый раз закрывая глаза, она чувствует, что тонет. От этого мне стало не по себе, но я только отогнал эти мысли. Мун Джин говорил, что у него есть какой-то специалист, и даже прислал пару сообщений. Но терапия начнется только со следующей недели, а пока лучше не раскачивать лодку, которая и так пережила сегодня мощнейший шторм.
Перед сном я заглянул в спальню и, убедившись, что годзилла крепко спит, прикрыл дверь и пошел на диван. Надо будет сходить за вещами Пак Сумин наверх, ведь, по всей видимости, теперь мы окончательно живем в этой квартире вместе.
— Как тебе то, что произошло днем? — спросил Пак Ки Хун своего советника.
Рабочий день уже давно закончился, все сотрудники, которые сегодня вышли на работу, несмотря на государственный праздник накануне, уже отправились по домам. В головном офисе сейчас осталась только охрана, уборщики, круглосуточные дежурные в нескольких отделах и двое стариков, заседающих в кабинете главы конгломерата.
— У девчонки совершенно отсутствует уважение к старшим, — проскрипел Юн Донджин, с удовольствием вытягивая ноги.
Пак Ки Хун с насмешкой посмотрел на своего старого соратника и помощника. Единственный человек, не связанный с ним кровными узами, но приближенный настолько, что после рабочего дня может позволить себе говорить с ним таким тоном. Он ценил Юн Донджина именно за его способность во время работы всецело подчиняться его воле и приказам, а вечером — превращаться в старого друга, с которым можно спокойно обсудить все произошедшее.
— В любом случае, мы остались в выигрыше, — покачал головой Пак Ки Хун. — Согласись парень стучать — был бы соглядатай. А если нет — у Сумин-ян есть надежный человек.
— Вот только ваша внучка все испортила, — прокомментировал Юн Донджин. — Появилась как раз в тот момент, когда вы его приперли к стенке, и ему нужно было делать выбор.
— Не думаю, что все так плохо, друг мой. Все же, ставить людей в совершенно безвыходную ситуацию не стоит, в таких условиях человек может превратиться в бешеную крысу, — ответил Пак Ки Хун.