Специалист технической поддержки 5
Шрифт:
Мужчина с искренней улыбкой подошел к кушетке и пару раз хлопнул меня по плечу, после чего направился на выход.
— Туалет сам найдешь, чуть что — под кроватью есть утка. Мне пора на службу, заеду проведать тебя вечерком. А то почти два дня тут просидел, ждал, пока в себя придешь… — не поворачиваясь ко мне, стал бормотать Гю Чон.
Я ему ничего не ответил. Все мои мысли сейчас были только о внезапных новостях. Тогда я даже не задумывался о том, чем для Пак Сумин обернется фраза Гю Чона о том, что я «официально мертв». Я просто лежал, смотрел в потолок и радовался тому,
Месяц спустя
Апрель всегда был противоречивым месяцем. С одной стороны — отступала зима, начинался туристический сезон и Сеул оживал после зимней спячки. С другой — резкие перепады температур, ветреная погода и постоянная неопределенность в плане одежды. В куртке — уже жарковато и потеет спина, в легких ветровках или жакетах — слишком холодно и моментально начинают мерзнуть нос и кончики пальцев.
С того дня, как прошло опознание, Пак Сумин на работу больше не выходила. Оправила Ким Бон-Со конверт с пятьюдесятью миллионами вон в качестве компенсации за то, что не смогла отстоять его обещанное повышение, после чего заперлась в квартире.
Тем же днем, когда ей показали изуродованное тело Кан Ён Сока, на ее пороге появился Пак Бо Гом.
Детали разговора девушка помнила смутно. Только бесконечные уверения родственника о том, что он никак не причастен к устроенной расправе — Пак Бо Гом прямо говорил, что это дело рук Пак Ки Хуна через триаду — и что он на посту президента компании сделает все, для того чтобы запереть старика на самой далекой даче где-нибудь в горах. Чтобы этот человек прожил остаток дней в одиночестве.
Дядя отдавал себе отчет, что женщина, убитая горем — а Пак Сумин чувствовала себя именно так — способна на самые безумные поступки, так что тогда он изо всех сил старался умиротворить Пак Сумин и успокоить ее глухой гнев.
Она его слушала молча, даже не двигалась, не смотрела на него, а после — выставила за дверь.
Но одно Пак Бо Гом сказал верно.
— У тебя еще остался ребенок, — заявил дядя. — И как отец могу сказать, что это очень важно. Хоть я и не похож на заботливого родителя.
Эти слова мужчины запали чебольке в душу, и она сосредоточилась на том, чтобы продолжать жить.
Когда процедура передачи бизнеса закончится, а она останется просто одним из совладельцев с фиксированной долей, Пак Сумин покинет страну. Только в отличие от событий после гибели ее родителей, на этот раз Корею она оставит навсегда. Пак Сумин больше не хотела иметь с этой землей ничего общего, эта страна приносила ей только одни лишь страдания, и ничего больше.
Перед отъездом же у нее останется только последнее дело — выступить на внепланово созванном совете для того, чтобы публично поддержать дядю. После этого она будет совершенно свободна.
Гю Чон со дня пожара на связь так и не вышел, и даже встреча с Мун Джином не помогла ей выйти на агента национальной разведывательной службы. Здоровяк только разводил руками, говоря, что сам не может связаться с мужчиной, видимо, ее запасной план провалился и наживку, которую она дала нисовцам,
К Мун Джину же у нее претензий не было. Бывший телохранитель заплатил достаточную цену за свои ошибки — лишился глаза в попытке выполнить приказ Пак Сумин. Это было свидетельством того, что он не стоял в стороне, но подробно обсуждать события того вечера мужчина отказывался. Просто молчал, нервно мял свои огромные пальцы и оставшимся глазом смотрел куда-то в сторону, куда угодно, но не на Пак Сумин. Ему было стыдно, он не справился и он ждал осуждения со стороны девушки, но сил на это у нее просто не было.
Тихий стук в дверь. Это был курьер службы доставки. Тяжело встав с дивана и запахнув кардиган, чтобы скрыть уже явно выступающий живот, девушка пошла забирать свой заказ. Больше она не боялась отравления. Пак Бо Гому будет хуже, если он решится ее обмануть. На специально созданном электронном ящике лежала цифровая «мина». Запись разговора из офиса вице-президента конгломерата Паков, номер кошелька Кан Гванджина, подробное изложение всего, что знала Пак Сумин. Эта информационная бомба взорвется, если девушка в течение недели не зайдет на почту и не передвинет дату автоматической отправки — это был надежный способ слить имеющуюся информацию, даже если ее убьют.
Ей кажется, так бы поступил на ее месте Кан Гванджин — доверился бы автоматике и программе, вместо того, чтобы перекладывать подобную миссию на человеческие плечи. Ведь человека можно запугать, купить, убить. Компьютер же только взломать, да и то, для этого потребуется время и навыки. Так что Пак Сумин выбрала идеальный на ее взгляд вариант.
— Ваш заказ! — громко сообщил курьер, протягивая пакеты с готовыми блюдами полуфабрикатами из ближайшего магазина.
Пак Сумин приняла пакеты, едва заметно кивнула молодому парню, после чего закрыла дверь и пошла на кухню.
Он опоздал на десять минут, но все равно девушка поставит ему пять звезд. Ей некуда было торопиться, ее дни проходили в четырех стенах, пропитанными духом воспоминаний и глухим, вдовьим отчаяньем.
Да, она чувствовала себя вдовой и в полной мере поняла смысл корейского выражения «горе вдовы поймет только другая вдова». Глухую тоску от утраты нельзя было перекрыть ни чем. От нее будто бы оторвали кусок, который никак не пришить и не вырастить заново. Она жила по инерции, затаившись. Тяжелея с каждым днем, чувствуя, что готовится к следующему этапу.
Пол ребенка она не выясняла, ей это было не важно. Пусть будет сюрпризом — все равно ей было не с кем поделиться этой новостью. Она уедет из страны, купит жилье и сосредоточится на своем следующем большом проекте. На том, чтобы вырастить их общего ребенка достойными человеком, чтобы даже тени гнили ее семейства в нем не проявилось.
Разбирая пакеты, девушка увидела коричневый конверт без опознавательных знаков. Взяв его в руки, Пак Сумин покрутила его, пощупала. Что-то плотное, скорее всего, какие-то бумаги.