Специалист
Шрифт:
В комнату вошла коренастая пожилая женщина – физиотерапевт, как значилось на ее именной табличке. Она была прямолинейна.
– Медсестры сказали, что вы отвечаете за поимку этих байкеров. Это правда? В Сими у меня живет дочь… – помедлив, она продолжила, – отловите этих мерзавцев.
Она стянула с Дрей покрывало и отработанным до автоматизма движением поправила ее тело. Руки Дрей казались тощими по сравнению с ее животом.
– Как она? – спросил Тим.
– Все еще не реагирует на стимуляторы. Движения спонтанны. Доктор говорит, что ребенок развивается
Она взяла ногу Дрей и покачала ее, словно стряхивая пыль, затем согнула. Повторила все это несколько раз, потом принялась за другую ногу. Он следил за тем, как она это делает. Когда он наблюдал движения своей жены, пусть даже искусственные, у него в подсознании начинала теплиться надежда.
Тим прочистил горло:
– Чего можно ожидать?
– Характер повреждений сложный, возможны варианты…
– Не надо темнить, – сказал он спокойно. – Пожалуйста.
Она замерла и посмотрела на него, держа в руках ступню Дрей, потом снова вернулась к своему занятию. Тим подумал было, что она не станет отвечать, но она сказала, не поворачивая головы:
– Я не могу ничего сказать по поводу повреждений головного мозга, я специалист по лечению атрофии мышц. Скажу, что через неделю-две может произойти значительное ухудшение, после которого восстановление будет крайне непростым. Очень велика вероятность того, что…
– Что она не сможет восстановиться.
Физиотерапевт начала поднимать ноги Дрей под разными углами. Тим смотрел на то, как сгибаются и разгибаются ноги в коленях жены.
«Считаешь, что это наилучший способ использовать свое время?»
– Заткнись, Дрей.
Врач услышала его бормотание и искоса посмотрела на него, приподняв бровь.
«Мне тоже очень не хватает тебя, мой маленький, но у тебя есть вещи поважнее, чем смотреть, как проделывают эти штуки с полумертвым телом».
Врач начала водить ноги Дрей круговыми движениями.
«Так что, не уйдешь?»
«Не сейчас».
«Тогда сделай хоть что-нибудь полезное».
Физиотерапевт положила пятку Дрей себе на плечо и встала, растягивая ее коленное сухожилие. Она придерживала сустав обеими руками, чтобы колено распрямилось ровно. Закончив, она сделала запись в журнале.
– Можно мне попробовать?
Врач удивленно посмотрела на Тима. В глазах женщины читалась печальная усмешка, которой, однако, не выдавало ее лицо.
– Конечно.
Тим отстегнул кобуру с револьвером и положил на стул. Физиотерапевт задержалась у двери, перед уходом смерив Тима взглядом.
Он начал все сначала. Голая подошва ступни Дрей идеально соответствовала изгибу его ладони. Тим всегда перед их утренней пробежкой разминал ей ноги; сейчас мышцы Дрей были тугими и непослушными. Он повращал ступню руками, помассировал шею, надавил на плечи.
Наконец он поцеловал ее прохладные губы, надел кобуру и поспешил вернуться к своей работе.
31
Энни
Когда Тим вышел, хлопнув дверью своего «эксплорера», тип сразу укатил. Несмотря на то, что Тим выкроил всего несколько часов сна, он чувствовал себя на удивление бодро.
Энни бросила на тротуар какой-то пакетик и тянула его подошвой к себе, пока он не провалился в решетку канализации. Она мило улыбнулась Тиму, обнажив ряд вставных зубов.
Тим кивнул на решетку, куда упали наркотики.
– Амфетамин или героин?
Ее глаза казались огромными – зрачки были гораздо шире, чем позволял утренний свет.
– Это сахар, сахар.
– Будь осторожней. А то оштрафую за то, что разбрасываешь мусор, – пошутил Тим.
Она улыбнулась в ответ:
– Плохой мальчик. Пойдем-ка лучше ко мне.
– Почему тебя зовут Энни Наручные Часы?
– Неужели тебе так интересно?
Ранним утром Тим упал в их с Дрей кровать, радуясь тому, что наконец устал; он уже не мог копить в себе боль. Едва различая свой дом, хотя уже начинало светать, он пробрался в него через задний ход и немного поспал. Тим знал, что его имя стоит в списке главных врагов «грешников», и ему приходилось проявлять осторожность даже в собственном жилище.
Это рождественское утро было далеким от идеала, но Энни его немного развеселила.
Чтобы препроводить Тима к Дядюшке Питу, понадобилось три человека. Когда он вошел в комнату Дядюшки, Кобелек стоял на столике для игры в карты; его лохматая морда выглядела недовольной. Дядюшка, сидя на лавке для пианино, колдовал электробритвой над хвостом пуделя, выстригая помпон. На руки Дядюшки налипли завитки белой шерсти, словно он стриг овцу. Заметив Тима, пудель беззвучно оскалился.
Дядюшка Пит провел бритвой по собачьему животу. Он курил; из уголка его рта торчала дымящаяся сигарета, но он не стряхивал с нее пепел. Когда он пошевелил рукой, татуировки на его плече скрылись под жировыми складками. На нем была черная футболка с белыми печатными буквами, гласившими: «Глубокий мыслитель». Похоже, байкеры любят носить футболки с афоризмами.
– Вот, – Дядюшка отклонился назад, восхищаясь своей работой, – вот стрижка «английское седло». Пудели – они совсем как мотоциклы, все в них продумано. Они и дичь могут из воды вытаскивать, и трюфели искать, и водевили играть. Пудели – самые умные собаки. Ты знал об этом раньше? Они еще и чистоту любят. И не линяют. Так ведь, Кобелек?
Вместо ответа пудель тихонько заскулил.
Дядюшка наконец посмотрел туда, где стоял Тим:
– А где прикрытие? Латинос и здоровяк? Ты разве не боишься, что мы тебе чего-нибудь отрежем?