Специальный армейский рукопашный бой. Часть 1.

Кадочников Алексей Алексеевич

«Не будь на то господня воля, не отдали б Москву».

«Когда генералы разошлись, Михаил Илларионович, славный суворовский генерал, склонил голову на стол и горько зарыдал», — так вспоминал его адъютант.

14 сентября русские войска оставили Москву, из которой ушло большинство населения.

Но занятие Москвы не принесло победы Наполеону. Тщетно ждал он депутацию бояр на Поклонной горе.

«Нет, не пошла Москва моя к нему с повинной головою».

Между тем Кутузов замечательным маневром отвел армию на Старую Калужскую дорогу, прикрыв Калугу, Тулу, Брянск. В Тарутинском лагере, пребывая, по словам Пушкина, в «мудром деятельном бездействии», фельдмаршал восстановил армию, доведя ее численность до 120 тыс.

Ища спасения, Наполеон 19 сентября начал отход от Москвы, отдав приказ взорвать Кремль и собор Василия Блаженного.

Огромный

пожар уничтожил большую часть столицы. Горестная весть о поругании Москвы, о мародерстве французов всколыхнула народ. Он поднялся на врага. Отряды патриотов-партизан Дениса Давыдова, Герасима Курина, Василисы Кожиной, вооруженные порой одними вилами, рогатинами и дубинами, не давали покоя отступающим французам. Когда Наполеон пожаловался Кутузову на партизан, тот ответил, что трудно остановить ожесточенный всем пережитым народ, «готовый жертвовать собой для Родины».

Обер-офицер кирасирского полка и гренадер. 1812 г.

«Дубина народной войны, — писал Лев Толстой, — со всей своей грозной и величественной силой, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие».

Кутузов перешел в контрнаступление. Он разбил корпус Мюрата, а затем, отразив попытки Наполеона в октябре захватить Малоярославец, принудил его к отходу на разоренный Смоленск.

Отступая, армия Наполеона терпела одно поражение за другим от регулярных войск и партизан, теряя орудия и обозы, бросая раненых и обмороженных.

Лишь с 9-тысячным отрядом — все, что осталось от 100-тысячной «великой армии», — удалось Наполеону 28 ноября уйти за Березину.

«От великого до смешного — один шаг», — с горечью заметил Наполеон, прибыв в Варшаву. Затем и Мюрат 10 декабря был выбит из Вильно.

Отечественная война закончилась славной победой русского народа. Она предопределила освобождение Европы от наполеоновской тирании.

2.6. Новое и новейшее время

В XX веке огнестрельное оружие стало автоматическим. Это сразу изменило тактику действия солдат и подразделений: на смену атакующим колоннам и шеренгам пришла рассеянная стрелковая цепь, затрудняющая поражение бойцов, а затем все больше и больше на главный план стала выдвигаться индивидуальная подготовка каждого солдата, умеющего грамотно и творчески использовать функциональные способности и своего тела и своего вооружения, особенности местности, природные факторы, способного вступить в бой с ходу, с использованием и штатного оружия и подручных предметов.

В качестве подручных предметов в рукопашном бое могут использоваться не только камень, палка, металлический прут и др., но и оставшееся в руках оружие без патронов. Однако боевой опыт свидетельствует о том, что в непредвиденной ситуации зачастую (в 90 случаях из 100!) оружие для ведения рукопашного боя не используется.

Вот что рассказывает о подвигах своих боевых товарищей дважды Герой Советского Союза, бывший командир роты разведчиков Северного флота В. Н. Леонов.

Казак-пластун. Середина XIX в.

«... Михаил Колосов — один из наших разведчиков, простой парень. О нем не скажешь, что богатырь, и спортсменом не назовешь, но смышленый, шустрый и старательный. Однажды на одной из сопок наш отряд был окружен врагом. Но мы не волновались, так как все было рассчитано, и большой бедой нам это окружение не грозило. Неожиданно егеря сумели прорвать нашу оборону.

Чтобы сбросить их, пришлось стянуть на этом участке почти все наши силы, оставив на других направлениях только наблюдателей. Однако почти одновременно началась атака на противоположном склоне, самом дальнем от места схватки. Там было всего два разведчика, а помощь мы им оказать не могли. Отбив атаку, они израсходовали весь боезапас. Один тут же побежал доложить обстановку, второй — Колосов, остался наблюдать. Егеря, вероятно, заметили уход одного разведчика, поднялись и устремились на сопку. У Михаила нечем стрелять, а задержать врагов нужно. Тогда он поднялся во весь рост, на глазах у егерей забросил свой автомат

в кусты, поднял руки и пошел навстречу врагу. Егеря бросились к безоружному разведчику, пытаясь захватить его в плен. Но первый из подбежавших получил такой удар, от которого не поднимаются. Винтовка фашиста оказалась у Колосова в руках, теперь он вновь вооружен, и, главное, прошел самый опасный момент рукопашного боя — сближение, когда противник может открыть огонь, да и ударом своим он сумел нагнать на них страху. Но врагов много, они не отступают. Когда, отбив атаку, мы прибежали к месту схватки. Колосов уже получил три удара штыком: в руку, в бедро и в глаз, но за это время он убил восемь егерей, а остальные только и успевали защищаться от одного израненного разведчика. Я не скажу, что Михаил Колосов был одним из лучших мастеров рукопашного боя, нет, но этот его бой был настоящим подвигом.

...Сергей Бывалов — мощный, угловатый, с виду неповоротливый. Ему личное оружие определили — пулемет. На Дальнем Востоке, в корейском городе Сейсин, мы попали в тяжелое положение. Нам предстояло занять один из трех портов для обеспечения высадки бригады морской пехоты. Мы действовали решительно и сумели прорваться к центру города. С рассветом мы решительно пошли на штурм центра города. Самый тяжелый бой завязался на шоссейном мосту. Японцы бежали на нас толпой. Здесь действовал закон стада. Передние падали от нашего огня, но под давлением толпы по их трупам бежали другие. Дело дошло до рукопашной. Отчаянно труся, самураи часто падали, еще не получив удара, но их место занимали другие. Нам было тяжело. Разведчики, уничтожая врагов, вынуждены были медленно отступать. Положение усложнялось. Если бы японцам удалось нас вытеснить с моста, они бы мгновенно заняли прилегающие к набережной дома, и отряд оказался в незавидном положении. И тут на мосту появился Сергей Бывалов. Он встал во весь рост и в упор, короткими очередями, расстреливал самураев из своего пулемета. Японцы шарахались от него как от чумы, падали, а он, поливая их свинцом, шел вперед, в самую гущу боя. Разведчики, пользуясь поддержкой его пулемета, стали бросать гранаты в середину толпы, сея панику среди тех, кто еще не видел результата схватки. Сергей стрелял расчетливо, экономя каждый патрон, но все равно боезапас кончился. Оцепеневшие японцы смотрели на Бывалова, ждали и, поняв, наконец, что он не может больше стрелять, с дикими криками бросились на него. Тогда Сергей, схватив пулемет за ствол, стал им крушить как дубиной ревущую толпу врагов. Японцы вначале попятились, а затем бросились наутек. Атака врагов была отбита».

Великая Отечественная война 1941-45 гг. (Бой в траншее)

Рассказывает участник штурма Берлина Герой Советского Союза старшина С. Панов.

«Наша часть сжимала кольцо вокруг останков немецких войск, не пожелавших сложить оружие.

Наш взвод, вклинившись в расположение противника, вел ночью бой у его траншеи, проходившей по одной из дамб, которых на Одере много. Мы были внизу, немцы — наверху. Нас отделяло от них метров 15-20.

Когда немцы пошли в контратаку, они попытались обойти наш взвод. Мы загнули фланги и гранатами отбросили их обратно в траншею.

Не помню уже, сколько раз они вылезали еще из своей траншеи и бросались на нас. Гранатный бой продолжался всю ночь. Луны не было, стояла такая кромешная тьма, что немцы незаметно подходили на расстояние 6-7 метров, и мы могли их отличить от своих только по огромным вещевым мешкам за плечами и фаустпатронам, которые они несли под мышками.

Под утро, отбив последнюю контратаку немцев, мы ворвались в их траншею. Я воевал с 1941 года, сражался под Ленинградом, на Днепре, на Висле, но схватка, разыгравшаяся в этой траншее на дамбе у Одера, по своему ожесточению превзошла все, что я видел до сих пор.

Как только я спрыгнул в траншею, один из гитлеровцев вцепился мне в горло. Я схватил его за запястье и вывернул ему руку, которой он меня душил. В правой руке у меня была граната. Я ударил его этой гранатой по виску. В этой схватке мне потом не раз пришлось действовать гранатой, как молотком...

Когда начало рассветать, стрельба всюду постепенно затихла. Мы увидели немцев, шедших с поднятыми руками. Так закончилась их попытка вырваться из окружения. Один наш взвод принял здесь в плен около пятисот немцев».