Спецкор
Шрифт:
– Аттерато кон сучессо, - хмыкнул Моретти, и, поймав мой взгляд, тут же поправился: - Приземлились успешно.
– Любая посадка, с места которой можно уйти собственными ногами – считается удачной!
– процитировала какую-то инструкцию Рысь и хихикнула, вожделенно глядя на фляжку.
Кроха никого не обделил, но все были не прочь повторить. Я тоже умоляюще взглянула на верного друга, на что кадавр утвердительно кивнул, но завинтил колпачок и повесил эликсир себе на пояс, обманув всех нас в лучших ожиданиях.
– А теперь – бегом! – скомандовал Токаев, и мы побежали.
Спуск вниз через заросли, да еще с немалым весом за плечами - смело можно было бы назвать «изматывающим»,
Не снижая темпа, полушагом-полубегом, наша команда выскочила на окраины города, до которого, что называется, «недотянули» совсем чуть-чуть, и рванула на юг. Здесь уцелело довольно много домов, взрывная волна только повыбивала стекла и сорвала крыши, да и то не везде. И вообще этот район теперь выглядел довольно странно – абсолютно целые здания стояли рядом с полными руинами буквально на расстоянии вытянутой руки – в семидесяти сантиметрах. Встречались и здоровенные, но почему то очень неглубокие плоские воронки, окруженные невысокими валами и развалинами. Их приходилось обходить.
Во время такого обхода нас и взяли.
***
Справа от нас лежала широкая, совершенно открытая, полоса чистого поля, обрамленного вдали деревьями подступающего леса. Слева разлеглась проплешина от орбитального удара, немногие устоявшие стены впереди просматривались насквозь, и никто не ожидал засады – противник материализовался, словно из воздуха.
Это только в фильмах главный герой, попав в засаду, умудряется валить противников пачками. В жизни, при неожиданном нападении, всё заканчивается очень быстро. Что на самом деле произошло, когда мы на полном ходу влетели в «Стоунхендж» из еще стоявших фрагментов стен, я смогла разобрать только потом – при замедленном просмотре записей камеры-хамелеона. Когда я снова успела ее прилепить - оставалось для меня загадкой. Но во время всех передряг, она продолжала фиксировать каждый мой шаг, дублируя то, что должна была видеть я. Но я не видела, вообще все слилось, разорвавшись на крохотные, перепутанные друг с другом фрагменты. Так что воссоздавать картину происшедшего пришлось потом по крупинке благодаря записям крохотной камеры и четким воспоминаниям одного человека.
На админа из укрытия буквально вылетело два человека - один плечом подсек его под колени, второй атаковал в верхней плоскости. Один миг, и наш ведущий оказался сбит с ног и зафиксирован. Что-то подобное одновременно произошло и с замыкающим - Моретти, этого камера не видела. Зато хорошо зафиксировала, как третий силуэт эдакой тенью, проскочив мимо Рыси, «слегка» коснулся ее, отчего у Оли подогнулись колени, и девушка свернулась в пыли в позу эмбриона. Даже не замедлив движения, Тень легким толчком отправила меня в короткий полет до ближайшего остатка стены.
Удар об твердую поверхность спиной - выбил дух и заставил опустить руки. Нападающий спокойно шагнул вперед, одним движением сорвал пояс кобурой и совершенно спокойно развернулся в сторону Рыси. Опять пара скользящих шагов и неудачная попытка развернуть девчонку, после чего кобура Оли оказалась просто
Но это все постфактум, а тогда – только и успела увидеть как куда-то пропала спина бегущего впереди Марата, толчок и выбивший дух удар, а в следующий миг перед глазами оказалось лицо солдата и черное лезвие ножа. Одной рукой удерживая меня от дальнейшего «стекания» вниз, он просто смотрел в глаза, держа правую руку с ножом слегка на отлете. Не угрожал и ни о чем не спрашивал. Больше всего меня поразил именно этот взгляд – в нем не было ни ярости, ни угрозы, лишь спокойствие и сочувствие. Но от этого взгляда всё внутри враз заледенело, ноги стали ватными, и только твердая рука бойца удерживала меня в вертикальном положении.
Тем временем действие продолжалось уже в неспешном темпе, давая насладиться всеми деталями. Куча-мала, образовавшаяся на месте Марата, распалась и от нее отделились две фигуры. Один враг пинком заставил админа свернутся бубликом, отошел на несколько шагов, страхуя стволом оружия напарника, достающего из разгрузки средства фиксации. Не слишком шумная возня раздалась и с той стороны, где должен был быть оператор. А куда же делся Кроха?
Колени чуть снова не подкосились, и сильно заныло в груди, но я упорно повторяла про себя: «Нет! Он живой, не могли с ним разделаться совсем без шума!». Но сердце продолжало сжиматься в тисках боли. Может, и был шум, но мы, несясь под действием сока терника, как стадо лосей во время гона, скорее всего, ничего не слышали и не замечали вокруг. И вот результат.
– Ты смотри – бабу поймали! – Заявил еще один камуфлированный тип, стоящий на приличном удалении от места событий. Надо же, а эту парочку, что расположилась слева и справа, чтобы не перекрывать друг другу линию стрельбы, я даже не заметила, пока один не подал голос. А ведь один из стволов смотрел прямо на меня.
– Даже две! – ответил «душитель», не отпуская свою руку от моего воротника, и дернул уголком рта.
– Где-е-е-э?!
– от рева даже рука на моем горле дрогнула, а остальные участники событий матом выразили мысль о необходимости правильного регулирования громкости наружных динамиков. Но громадная бочкообразная фигура только отмахнулась от их претензий. С другой стороны появилась еще одна туша. Одного взгляда на десантника в тяжелом скафандре со станковым метателем в руках, было достаточно, чтобы понять – ничего нам не светило. Даже, если бы успели заметить засаду и начали сопротивляться, то ничего сделать этому двуногому танку мы бы не смогли.
Второй танк более тихим голосом слегка мечтательно заявил:
– Интересно, а в этих домах крепкая кровать найдется?
– Ага, и здоровенный консервный нож, - заявил наблюдатель слева, – тебя пока из этой консервной банки выкалупаешь, девчонки не то что успеют в мочалки превратиться, но и в штаб, к господам офицером уехать.
Незадачливый десантник сделал попытку почесать собственный затылок, от чего над руинами раздался колокольный звон, и потоком мата выразил свое недовольство такой вопиющей несправедливостью.
Со всех сторон на него посыпались предложения, как можно поправить ситуацию, все белее фантастические и издевательские. Одна уступка права обыскать начинающую приходить в себя Рысь - чего стоила – дескать, с его клешнями это будет особенно забавно. Они расслабились, сбрасывая напряжение после захвата, пусть и обученные, но все же не железные люди, пару минут назад рисковавшие жизнью, а теперь радующиеся, что все обошлось. Они отвлеклись на увлекательное действие – один из пятнистых как раз расстегнул на Рыси куртку и лез вовнутрь в поисках, разумеется, спрятанного оружия.