Спецназ ГРУ. Элита элит
Шрифт:
Удалось выпросить ее у Виктора Федоровича и опубликовать в первой книге «Альфа — сверхсекретный отряд КГБ». Теперь без этой фотографии, ставшей поистине исторической, не обходится ни одно издание, публикация, документальный фильм.
Ну а генерал Карпухин стал первым «альфовцем», с кем я познакомился «вживую». Потом были другие ветераны и действующие сотрудники. Многие из них стали моими добрыми знакомыми, друзьями, а тема антитеррора — ведущей в моем творчестве.
Однако вернемся в декабрь 1979 года, в аэропорт «Чкаловский», к капитану Виктору Карпухину, который улетал со своими товарищами по подразделению для выполнения
Позже о полете он будет вспоминать так:
«Летели с двумя посадками — в Актюбинске и в Ташкенте, где нас догрузили одеялами и матрацами. Тут мы вспомнили, что у одного из нас день рождения. Выпили по чуть-чуть, закусили… В это время явился представитель КГБ Узбекистана, который сообщил:
— Вы летите в Афганистан, где вам предстоит выполнить серьезное боевое задание.
Какое именно, он не сказал. Границу пересекли поздно ночью: кто-то уже подремывал, кто-то дожевывал сухой паек. Неожиданно в салоне погас свет, отключились все бортовые огни. Какое-то время летели в темноте на максимальной высоте. Наш командир тихо сказал:
— Давайте, ребята, приготовьте оружие…
Никто не знал, что ждет нас при посадке, как встретят. Во всяком случае, догадывались — не хлебом-солью».
Самолет с сотрудниками группы «А» заходил на полосу баграмского аэропорта в полной темноте. Позже выяснилось, что начальник аэропорта дал команду выключить опознавательные огни и освещение полосы. Садились, по сути, вслепую. Спас только большой опыт и мастерство пилотов.
По прилету разместились в капонирах и палатках прямо здесь, на аэродроме. Приютили своих товарищей «альфовцы» из группы Шергина, которые улетели раньше и теперь охраняли Бабрака Кармаля и его соратников, будущих руководителей Афганистана.
Вскоре группа во главе с майором Романовым выехала в советское посольство в Кабуле. Здесь его пригласил к себе резидент КГБ генерал Борис Иванов.
Он говорил какими-то загадками, недомолвками: мол, приехали вы сюда не ради того, чтобы подышать прекрасным горным воздухом. Романов согласился. И дальше ждал постановки четкой задачи, ведь он командир подразделения, ему вести людей в бой. Но вместо этого майор услышал странные фразы: «Догадываетесь, какую операцию предстоит провести?» — «Догадываюсь». — «Но твои ребята не циркачи». Что ответить на такой вопрос? Только одно: «Сделаем из них циркачей».
Майор Романов вышел из кабинета резидента. Голова шла кругом. Пока ясно было одно — группе предстояло переехать в расположение так называемого «мусульманского» батальона.
Здесь впервые с бойцами группы «А» — теперь она носила кодовое название «Гром» — ехали сотрудники подразделения «Зенит».
Прибыли. Отвели им казарму, которую в нашем понимании казармой даже и назвать нельзя. Здание без окон и дверей. Прошли — пыль поднялась, будто после стада овец.
В казарме как раз командир роты «мусульманского батальона» развод заканчивал. Дав все наставления караулу, советский офицер напутствовал подчиненных: «Аллах с нами!».
Караул вышел, а сотрудники группы удивленно переглядывались. Н-да, верно говорил Федор Сухов: «Восток — дело тонкое».
Спать почти на улице, на декабрьском холоде, большого желания не было. Потому,
Однако холод оказался не самым страшным ночным бедствием для группы. Донимали храпуны — Баев и Зудин.
Кувылин вспоминает, что в последнюю ночь он так и не сомкнул глаз. Попал как раз между двух храпунов, такое чувство, будто с самого вечера на танке ездил.
Утром на завтрак накормили верблюжатиной. Вкусно, хотя и недоварено; да что поделаешь, высокогорье, мясо долго упревает.
Выдали афганскую форму: мягкие куртки и брюки из шинельного сукна, такие же мягкие кепочки с козырьками. Долго подбирали куртку на Алексея Баева. Шутили: мол, на таких мощных мужиков афганцы не рассчитывали. Пришлось разрезать форму на спине, иначе Баев не влезал.
Сразу же стали «обживать» форму: укрепляли карманы для гранат, автоматных магазинов, ушивали, подгоняли. Взяли у десантников удобные ранцы, определились, где будут лежать боеприпасы, а где перевязочные средства. Не глядя запустил в ранец руку, достал бинт — мелочь, но в горячке боя это очень важно.
После полной комплектации учли все: от автоматов до бронежилетов — прикинули по весу. Оказалось 46 килограммов! В таких доспехах и стоять-то тяжело, не то что бегать, прыгать, вести огонь, метать гранаты. Да еще в горах, не на учебном центре в Балашихе.
Именно потому, что не учебный центр и от каждого «пустяка» могла зависеть собственная жизнь и жизнь товарищей, навьючились до упора.
К тому времени была доведена боевая задача — штурмовать дворец Амина.
Штурмовать так штурмовать. Стали приучать афганцев к своему присутствию. По ночам гоняли вхолостую двигатели БМП и БТРов, стреляли из автоматов, пускали сигнальные ракеты. Охрана дворца Амина смекала — «шурави» проводят учения, не теряют форму, если что, придут нам на помощь.
Накануне штурма в расположение «мусбата» тайно доставили будущих министров афганского правительства — Гулябзоя и Сарвари. Сопровождали их несколько бойцов группы «А», в том числе и Виктор Карпухин. Находились в постоянном напряжении, поскольку машину тормозили на каждом из афганских постов. В случае опасности была команда открывать огонь и прорываться, ведь Гулябзой и Сарвари находились на территории Афганистана нелегально.
План предстоящей операции был таков: следовало захватить важнейшие объекты Кабула — дворец Амина, Генеральный штаб и Министерство обороны, штабы ВВС, ПВО, Центрального армейского корпуса, военной контрразведки, МИД, Царандой, здание ЦК НДПА, Центральный телеграф, тюрьму Пухи-Чархи, радио и телецентр.
А также надо было провести блокирование воинских частей, дислоцированных в столице.
Однако главным, ключевым пунктом операции становится штурм дворца Амина.
Советские подразделения, которым предстояло совершить переворот в афганской столице, были немногочисленны — это «мусульманский» батальон, 9-я рота 345-го парашютно-десантного полка под командованием старшего лейтенанта Валерия Востротина и две спецгруппы КГБ — «Зенит» и «Гром».
Днем всех, кто был определен на штурм дворца, собрали, распределили по экипажам. Пять экипажей на БМП — старшие Балашов, Голов, Емышев, Карпухин. Общее руководство осуществлял Романов. С ним в БМП находились Репин, Мазаев и представитель Первого Главного управления Козлов.