Спецназ ГРУ. Элита элит

Болтунов Михаил Ефимович

Якшиянц: Пожалуйста. — Обращается к учительнице: — С тобой будут разговаривать. Говори, что хочешь.

Учительница: Здравствуйте, говорит учительница Наталья Владимировна.

Зайцев: Очень приятно, Наталья Владимировна. Я — Геннадий Николаевич.

Учительница: Вы не скажете, когда нас отсюда выпустят?

Зайцев: Наталья Владимировна,

я обращаюсь к вам как к главной защитнице детей. Как они чувствуют себя?

Учительница: Дети сейчас спят. Конечно, все хотят домой. Проснутся, опять начнут плакать.

Зайцев: Нужно ли кому-то из детей оказать медицинскую помощь? Или иную помощь, по вашему мнению?

Учительница: Нет. Они чувствуют себя хорошо. Помощи медицинской не надо. Только есть хотят и домой бы поскорее.

Зайцев: Я очень прошу вас: держитесь изо всех сил. Что бы ни произошло, знайте — все о вас беспокоятся. Подчеркиваю, вашей жизни, если все пойдет нормально, ничего не угрожает».

…Ах, дети, дети. Просто представить трудно, что родился, ходит по земле человек, который пошел на такое чудовищное преступление — в заложники взял детей.

Что знал полковник, что знали в штабе на этот час о главаре банды? К их прилету в Минводы местные комитетчики уже получили кое-какую информацию.

Павел Якшиянц, 38 лет, уроженец Ташкента, работал водителем в Орджоникидзе. Трижды судим. Хитер, изощрен, жесток.

Н-да. Одиннадцать лет руководил Зайцев группой «А», всякого навидался, но такое — держать под ружьем автобус с двенадцатилетними детишками — встречает впервые.

Он сам отец и дед. Представляет сейчас испуганные глазенки мальчишек и девчонок. Эх, кабы не дети, «Альфе» на все про все хватило бы считанных секунд, и лежать бы сволочам мордой на грязном полу.

Но нет, он должен быть спокоен и мудр. Ему вести дуэль с главарем бандитов.

«Якшиянц: Мы поступили очень грубо, сапогами в морду, можно сказать. Но мы себя оправдаем. В дальнейшем, я вам говорю, одна секунда, как вы сделали добро, вторая секунда будет наше добро. Не принимайте нас за дуралеев. Я интересовался всеми этими акциями, и, по-моему, неплохо продумал операцию».

«Да уж, неплохо», — отметил про себя Геннадий Николаевич. — Неспроста, передавая ему ориентировку на Якшиянца, сотрудник местного управления КГБ добавил: «Обратите внимание, террорист опытен, хитер, жесток…»

Он прав. Пожалуй, никто так тщательно и изощренно не готовился к теракту, как Якшиянц. Зайцев вспомнил Власенко, 1979 год, захват посольства США.

Правда, тогда и захвата никакого не было. Второй секретарь посольства США Прингл сам провел неизвестного в консульский отдел. А когда тот показал им бомбу на поясе и стал угрожать взорвать посольство, если ему не дадут разрешения на выезд в Америку, дипломаты бросились к советским властям: спасите. На спасение американцев бросили группу «А».

Это был первый настоящий террорист. Первый для группы антитеррора и ее командира подполковника Геннадия Зайцева со дня

создания подразделения. Власенко не просто грозил или выкрикивал свои требования, забаррикадировавшись, как иностранные студенты, недовольные бытовыми условиями. Тех можно было просто взвалить на плечо и вынести из помещения, этого — не взвалишь, не вынесешь. На поясе у него взрывчатка, палец в кольце, и вполне реальные требования выезда за границу.

Первым на встречу с террористом пошел командир — подполковник Геннадий Зайцев. Когда Власенко предупредил его, чтобы близко не приближался, Зайцев понял — этот не шутит.

Почти два часа провел командир группы «А» один на один с террористом. Потом, случится, он по многу часов будет вести переговоры с более изощренными, хитрыми, матерыми террористами, но тот первый запомнится на всю жизнь.

Тогда Зайцев, выйдя из посольства, принесет первые данные о террористе (ведь о Власенко практически ничего не было известно), тогда же он сделает свое заключение — этот человек психически болен. В последующем «диагноз» Зайцева подтвердится.

И хоть имелась у него взрывчатка на поясе, а у них, антитеррористов, опыта в таких делах практически не было, ничего не добился Власенко.

В него выстрелили. Раненый террорист выдернул чеку. Сработала часть заряда. Вынесло оконную раму, металлическую решетку.

Раненый Власенко был отправлен на «скорой помощи» в больницу. По дороге он скончался. На третий день после проведения операции в группе будет зачитан приказ № 0179 председателя Комитета Государственной Безопасности.

В нем Андропов обратится к бойцам подразделения:

«Личный состав группы „А“ должен понимать, что ему придется сталкиваться с особо опасным противником, что требуется не только смелость и отвага, но и военная хитрость, решительность в действиях, готовность принимать самостоятельные решения, исходя из складывающейся обстановки на месте».

Прав оказался Юрий Владимирович. Вот он и столкнулся сегодня с таким противником — особо опасным. «Ну ничего, мы тоже не лыком шиты».

Полковник нажал тангенту микрофона.

«Зайцев: Павел, готовы удовлетворить все ваши требования. Но нами руководит беспокойство за детей. Могли бы вы тоже ответить гуманностью и освободить детей?

Якшиянц: Да, освободим детей. Но только в случае, если руководитель государства официально объявит во всеуслышание и подпишет документы о нашем беспрепятственном выезде.

Зайцев: Куда вы хотите вылететь?

Якшиянц: В любое иностранное государство, которое нас не выдаст. Уверены в лояльности Пакистана, Израиля, ЮАР».

Они уверены в лояльности, но так и не решили, куда лететь. А вот Мельников и Колпакбаев, захватившие в заложники 25 учеников 10-го класса города Сарапула в 1981 году, точно знали — они хотят в США.

Геннадий Николаевич словно опять оказался в ижевском аэропорту, когда самолет с группой «А» замер на посадочной полосе. А дальше… Дальше была скользкая, обледенелая дорога до самого удмуртского города.