Спецназ навсегда
Шрифт:
Так что капитан со всей дури брякнулся на спину, заодно приложившись затылком, но ножа не выпустил. Зря. Тогда, возможно, Листик не стал бы опускать свою ногу на сомкнутые вокруг рукояти пальцы.
— Поломали мишке лапу, — было последним, что услышал чемпион своего полка по ножевому бою, перед тем, как потерять сознание.
Хмыкнув, Листик недолго думая стянул запястья поверженных противников их же ремнями, предварительно заведя руки за спину. Шустро обыскав, забрал ножи и закинув капитана себе на плечо, а лейтенанта ухватив за шиворот, отправился назад
Вообще, казавшаяся неплохой идея, отволочь бандитов подальше от люка, на поверку оказалась так себе. Стоило добраться до туалета, как раздвинув шторы в проёме, появился ещё один персонаж. На этот раз старлей. Заметив странную композицию, «два офицера устали». Но не стал задавать вопросов, видимо разбитые физиономии «уставших» не вызывали сомнения в физическом на них воздействии. Поэтому заголосил на весь салон:
— Тревога! Нападение! — отступив на шаг в салон, выхватил нож и заняв героически-пафосную позу, грудь колесом, рука с оружием вытянута, как будто в ней шпага, выкрикнул, красуюсь перед двумя красотками рядом: — Быстро отпустил заложников и руки в гору.
— Так это они на меня напали, — хмыкнув, Листк протиснулся в салон через проём, что с тушкой на плече было не так и просто.
— Ничего, там разберутся, — многозначительно кивает и грозно гаркнул: — А ну бросил и на колени, скотина.
— Ну, лови, — Листик не считал себя относящимся ни крупнорогатому, не мелко блеющему поголовью скота, поэтому немного обиделся.
Совсем чуть-чуть… Да и где гарантия, что этот напыщенный индюк не дружок этих двух недоразумений, которые тыкали в него своими железками? Поэтому выполнил просьбу старлея, бросив капитана… в старлея. Тот даже булькнуть не успел, как был сметён сперва одной тушкой, а сверху и вторая приземлилась.
— Я же сказал… — прорычал Листик, но договорить ему не дали.
Две шальные девки, сидящие на последних сидениях, кинулись на него сзади. Папа всегда говорил ему, что бить женщин не хорошо. «Противник не женщина», — учил капитан Рогожин. Но метать девах через весь салон, показалось парню несколько излишним.
Во-первых, в отличие от дурного старлея девчонки не стали доставать ножи, а попытались его просто вырубить и повалить на пол. Так как одна бросилась на спину и попыталась взять его на удушающий, а вторая метнулась в ноги.
Во-вторых, раз не пытаются убить, а просто вырубить, скорее всего не бандитки, а свои. Так что, ту что метнулась в ноги он встретил коленом в лоб, крайне аккуратно, незачем портить красоту. А вторую… Ухватив за руки, развёл их в стороны и перетянув за них через свою голову, просто слегка надавил на шею, когда она оказалась на полу перед ним.
А вот с мужиками было не ясно. Пятеро вооружённых ножами военных, явно не новичков в драке. Это серьёзно. В том плане, что не понятно кто тут враг, а кто не очень.
— Лучше сдайся, парень, — седой
— Они собирались захватить судно, — Листик, кивает на валяющихся чуть впереди неудачливых террористов.
— Не говори ерунды, — качает головой, — я знаю обоих. Капитан служит под моим началом уже пять лет, а лейтенант племянник моего друга, его знаю всю жизнь. И могу за них поручиться. Так что не делай глупостей, сдавайся. Нас больше. Ты ведь понимаешь, что можешь пострадать в такой свалке? Тебе же ещё жить да жить. Вон у тебя какая красивая девушка, подумай о ней. Нас ведь шестеро против тебя одного.
— Пятеро, — лениво бросил Лаки, стоящий как раз позади всех, так как сидел на самом первом ряду кресел.
— Лаки, не убивай никого, тут не все враги, — Саня стоящий на противоположном конце салона, грустно вздохнув, спрятал свой нож. — Танцуем.
И завертелась свистопляска. Ибо разбираться кто тут прав, кто виноват, дело дохлое. Майора не убедить. А кто знает, может он, как раз один из этих? Вон и за капитана поручиться собрался и за лейтенанта. А то, что они что-то собирались сделать факт. Для Листика было достаточно того, что собирались убить Мажора. А ещё майор намекнул на Веру. Это плохо. Веру надо защитить.
Противники умели пользоваться ножами, этого у них не отнять. И будь у них возможность для манёвра, возможно у них и был шанс… Продержаться подольше. А так в узком проходе… Да по одному…
Лаки успел вырубить двоих, а Листик пнув по дороге старлея-позёра, чтоб не трепыхался, лишь одного из пятерых, как прозвучал злой голос:
— А ну прекратить!
Это противник до которого Листик не успел добраться, оттолкнув майора который перекрывал путь, метнулся к креслам и, выдернув оттуда Веру, приставил ей нож к горлу.
— Эй, старлей, ты что творишь, — майор выставив перед собой пустую руку, покачал головой, — отпусти девочку.
— Свяжи их, — бросает тот, не отпуская заложницу.
— Старлей, это приказ, — цедит сквозь зубы майор, — ты можешь случайно поранить её.
— Случайно, — смеётся человек, не понимая, что, по крайней мере, уже двое записали его в трупы. — Да я её грохну. Если ты не свяжешь этих ублюдков, не освободишь и не приведёшь в чувство Лёху и Андрея, я её просто зарежу.
— Что ты несёшь? — щурится майор.
— Заткнись! Ну, быстро! — рычит старлей, надавливая на лезвие. Вера тихонько пискнула, поднимаясь на цыпочки, чтоб ослабить давление. — Я считаю до трёх, и перережу этой сучке горло. Ну, вы слышали, твари, руки вперёд, а ты майор, давай вяжи их.
— Это я считаю до трёх, — цедит сквозь зубы Листик, — не отпустишь, я тебе позвоночник сломаю.
— Ну, давай рискни, — оборачиваясь к парню злобно щерит зубы противник. — Раз… — кожа на тонкой шейке натягивается, под давлением остро отточенной стали.