Спецназ в отставку не уходит
Шрифт:
Командир отряда одернул Ефремова:
— Так, капитан, прекратить распускать слюни и искать крайних. Они найдены. Волкова уже не вернешь. Так что соберись, поговорить надо!
— Есть, товарищ полковник!
Николин обернулся к начальнику РОВД:
— Вы позволите, Марат Тимурович, воспользоваться вашей машиной? Нам с офицерами отъехать надо!
— Конечно, пожалуйста! Водитель на месте!
— А вот водитель нам не нужен, только машина!
Подбежал сержант милиции:
— Извините, там этот, командир батальона желает переговорить с командиром отряда спецназа! Пропустить?
Николин взглянул на
— При разговоре с комбатом от тебя, капитан, я не должен даже слова услышать. Понял? Молчи, о чем бы ни шла речь. Это важно!
— Тогда и разговаривайте с ним без меня. Я в стороне перекурю!
— Хорошо! Ты прав! Лучше отойди!
Полковник повернулся к сержанту:
— Пропустите комбата! Пусть подойдет!
Сержант убежал, а вскоре появился Грабов. И тут же спросил:
— Как ваш офицер, что вел переговоры с Волковым? Надеюсь, не пострадал?
Николин строго спросил:
— Это вы отдали приказ майору занять позицию на каланче и при первой возможности открыть огонь по солдату?
— Позвольте уточнение, товарищ полковник. Да, я действительно приказал Лопухову, своему заместителю, находиться на каланче и отслеживать действия дезертира. Но приказал до того, как здесь появился спецназ. После вашего прибытия я изменил задачу майору, своему заместителю. Он должен был лишь наблюдать за верандой. Однако при проявлении непосредственной угрозы человеку, который вышел на переговоры с бывшим солдатом, Лопухов мог открыть огонь по последнему.
Полковник повысил голос:
— А кто, черт побери, подполковник, дал вам право вмешиваться в действия спецподразделения, проводящего боевую акцию?
— Я хотел как лучше!
— Не надо было ничего хотеть. И я предупреждал вас об этом!
— Знаете, полковник, в конце концов, это мой солдат захватил заложников, и я считаю, что имел право поступать так, как считал нужным.
— Да? Может, вы и на открытие огня по солдату отдали отдельный приказ? Тогда, когда тот уже находился под контролем спецназа?
— Нет! Никакого дополнительного приказа Лопухову я не отдавал, он произвел выстрел самостоятельно. Что послужило причиной, может объяснить только он! И не надо разговаривать со мной, как с пацаном. Я тоже боевой офицер, командир части! Подполковник.
Николин, выслушав Грабова, сказал:
— Вот что, боевой офицер! Вам лучше вернуться в часть. Лопухов пока останется здесь, а вы езжайте в батальон. Уверен, там вам есть чем заняться!
Грабов ответил:
— Хорошо! Один вопрос! Ограничения по исполнению распорядка дня батальона будут?
— Нет! Ваш распорядок нас не интересует!
— Понял. Лопухов арестован?
— А что?
— Как что? Он мой заместитель, выполнял мой приказ. Я отвечаю за него. И если подчиненный арестован, то обязан доложить об этом в штаб бригады!
Николин ответил:
— Лопухов пока не арестован! Еще вопросы будут?
— Никак нет!
— До свидания, подполковник!
— Честь имею!
Комбат развернулся и пошел в конец деревни, где его ждал батальонный «УАЗ».
Подошел Ефремов, слышавший разговор Николина с Грабовым:
— Почему вы не задержали его? Почему…
Полковник прикрикнул на подчиненного:
— А ну отставить базары! Никаких комментариев. Марш в «УАЗ» начальника милиции. И –
Ефремов сплюнул на землю, прошел к «УАЗу». Сказал водителю:
— Иди-ка, сержант, прогуляйся, машину я у тебя на время конфискую. Начальник РОВД в курсе!
Милиционер вышел из автомобиля. На его место сел капитан спецназа.
Вскоре подошли командир отряда с Клюевым и расположились сзади. Николин приказал:
— Давай, Артем, за кладбище в сторону от «вертушки», к лесу!
Капитан молча врубил вторую передачу и, резво взяв с места, повел армейский вездеход в указанный район, до которого езды было минут пять, не больше.
Не доезжая леса, на ровной поляне Ефремов остановил «УАЗ». Спросил у начальства:
— Здесь пойдет?
Полковник открыл дверку:
— Пойдет. Всем на выход!
Офицеры покинули салон.
Николин отошел к небольшой балке, окаймляющей поляну с запада. За ним последовали подчиненные. Полковник предложил присесть и взглянул на Ефремова:
— Ну, теперь, капитан, давай, подробно докладывай о том, что ты узнал от Волкова.
Ефремов слово в слово передал полковнику и майору содержание своего разговора с убитым солдатом, закончив:
— Из чего можно уверенно сделать следующие выводы: в части правит балом «дедовщина», образцовость батальона – сплошная показуха. Комбат создал организованную преступную группировку, в которую входят как минимум три человека – сам Грабов, его заместитель Лопухов и командир взвода материального обеспечения Кутенко. Группировка занимается обслуживанием перевалочной базы транзита наркотика с Кавказа в центральные области России, включая Москву. В настоящий момент на складах боеприпасов, что находится на удалении от места постоянной дислокации батальона, в одном, возможно, в двух «КамАЗах» хранится крупная партия героина. Молодые солдаты Волков и Сонин случайно узнали о наркоте. Последний решил доложить об этом командиру батальона, наивно полагая, что такие дела могут делаться без ведома старшего командира. Доложил. В результате чего был убит Лопуховым, вызванным к складу самим Грабовым. Это видел Волков, последовавший на встречу следом за товарищем. Дмитрия комбат тоже приговорил к смерти, планируя на вечерней проверке объявить их дезертирами. Но Волков слышал инструкции взводному, который должен был послать на склады и Дмитрия якобы за забытым планшетом. Волкова в части, понятно, не обнаружили. Поиски дали время Дмитрию напасть на пост, завладеть оружием и выйти к деревне с целью захвата заложников, дабы потом сдаться сотрудникам ФСБ из Москвы. Убил часового он случайно. Тот ударился неудачно о ступень железной лестницы караульной вышки. Это может подтвердить экспертиза. Только кому она сейчас нужна?
Николин потребовал:
— Мы решим, кому что потребуется, а кому нет! Дальше?
— А дальше некуда! Я хотел уточнить кое-какие вопросы и предложил, тоже дернуло меня, перейти на диван. Как поднялись, выстрел! Волков – труп! Остальное вы знаете!
Командир отряда проговорил:
— Парень приоткрылся и перед заложниками. Мы поговорили с Валерием и Настей Клычевыми. Их показания подтверждают твои слова, Артем!
— А вы что думали, я лгать буду?
— Ну, ну, не заводись. Специально их никто не допрашивал, сами изъявили желание высказаться в защиту солдата. Так! Что мы имеем?