Спецотдел
Шрифт:
«Огонь по-прежнему огнист, — фыркнул Кирилл, пытаясь казаться сдержанным, — но повторяю: ты плохо понимаешь, что такое современные методы расследования».
Он внятно подумал о достижениях медицинской экспертизы, анализах ДНК с места преступлений, современных способах снятия отпечатков пальцев, тщательно смешивая реальные данные с кино и сериалами.
И медленно сжал пальцы левой руки, обхватив большой палец. Ещё раз. И ещё. Это нервное. Да, это просто нервное.
И продолжал отчётливо думать:
«Если
Подселенец долго молчал, потом сказал:
«Ладно, пожалуй, ты прав».
Кирилл не сдержал ликования, но «Фридрих» остудил его пыл:
«Не обольщайся. Если понадобится, ты будешь убивать».
Что ж, остаётся одно…
Не думать. Отвлечься.
Одиннадцать. Четыре. Тридцать пять. Девять. Девяносто три. Восемьдесят.
«Что ты пытаешься скрыть, мальчик?»
Мне страшно. Я в отчаянии. Увижу ли я своих родителей?
Когда я растворюсь в тебе, что я почувствую последним?
«О, не так-то ты и крепок, как хотел казаться, да? Но это ожидаемо. Не раскисай, мальчик. У тебя впереди много интересного!»
Два. Сорок десять. Пятнадцать. Сто один. Десять. Четыреста тридцать.
Пальцы обхватывают большой палец, прижатый к ладони.
«Всё-таки меня это слегка раздражает», — заметил Фридрих.
«Такая мелочь? Это забавно».
Странно и непривычно позволять своим эмоциям больше, чем они того заслуживают. Но только так можно отвлечься от…
Два. Тридцать три. Четырнадцать. Девяносто пять.
К вечеру Кирилл уже смог нормально стоят и даже ходить.
Соседи, вернувшиеся с дарами от Ромашки, порадовались и угостили его почти свежими булочками и парой совсем чуть-чуть заветренных бутербродов. Старый заботливо притащил ему бутылку минералки, которую выклянчил в киоске на остановке.
Сами соседи накатили дешёвого пойла из пластиковых коробок и были вполне довольны жизнью.
Фридрих взял инициативу в свои руки и взялся расспрашивать бомжей о документах. Скоро выяснилось, что паспорт есть только у Тапыча, зато Старый корешится с обитателями Кирпички, а там, мол, есть аж три почти приличных человека, у которых и документы, и какая-никакая работа, а у Сохатого даже дом есть. Фридрих без труда узнал, как добраться до Кирпички и как идентифицировать потенциальных паспортовладельцев.
«Вот и хорошо. Завтра у нас много дел, мальчик. Найдём паспорт, начнём искать тебе девушку или старушку — скоро будет новая жизнь!»
Подселенец
На завтрак Кирилл допил минералку и нехотя выбрался наружу.
Апрельское солнце сияло радостно и бодро, галдели воробьи, а земля вдоль теплотрассы уже поросла одуванчиковыми листьями, травой и первоцветами. Красота, конечно, вот только настроение у самого Кирилла было вовсе не радостное.
Идти до Кирпички пришлось почти час. Кирилл изрядно оброс и напитался духом коллектора, так что совершенно не опасался, что кто-то будет разглядывать его и сможет узнать.
К сожалению Фридриха, Сохатого на месте не оказалось, однако его товарищи заверили, что он вернётся после шести вечера.
Кирилл устал. Одновременно хотелось есть и мутило. Но Фридрих не намерен был отдыхать.
Он сказал:
«Идём искать сквер или ещё какое скопление народу. В такой погожий день на улицах наверняка должно быть многолюдно».
За автовокзалом обнаружился крошечный сквер. На скамейках сидели школьники, пожилая женщина выгуливала толстого пекинеса. Чуть дальше, у киоска с мороженым, стояли девушки примерно Кирилловых лет. Две девчонки в полосатых шарфиках болтали, выбирая шоколадное брать или фисташковое. Ещё одна, симпатичная, светловолосая, в короткой курточке, уткнулась в телефон. Четвёртая, ярко-рыжая красавица, ждала, пока болтушки определятся с выбором.
«Выбирай: рыжая или блондинка, — с интонацией радушного хозяина предложил Фридрих. — Пока потренируемся, потом посмотрим».
Когда Кирилл подошёл ближе, «полосатые шарфы» уже ушли, продолжая оживлённо болтать. Блондинка при виде неопрятного парня, поджала губы и демонстративно отодвинулась. Рыжая спокойно посмотрела на него и подошла к киоску.
— Шоколадный рожок, пожалуйста.
«Видишь, какая миленькая! Если она одинока, ты её утешишь, мальчик!» — скабрезно прокомментировал Фридрих.
Потом добавил:
«Если сильно влюбится, то и убивать её, возможно, не придётся!»
Вот как, значит? Фридрих, кажется, всё-таки одержим идеей убийств.
Прежде чем мысль окончательно оформилась, Кирилл размахнулся и как следует шлёпнул рыжую пониже спины. И ущипнул вдобавок.
Прости, красавица, но так будет лучше.
Блондинка рядом возмущённо ахнула. Рыжая девушка мигом развернулась, яростно сверкая глазами.
Ну же, зовите на помощь!
— Маньяк! — воскликнула блондинка. — Бомж-маньяк! Я сейчас полицию вызову!
Рыжая отвесила ему пощёчину и, схватив мороженое, кинула его в стоящую рядом урну.
Кирилл успел подумать, что нужно больше шума, но тут его отодвинули в недра сознания, и он услышал свой голос: