Спекулум

Трофименко Дарья

– Простите Маркус, что мы сразу к делу и так нетактично, но…вы что-нибудь знаете об уснувших? Эта тема очень обсуждаемая.

– Нам нужно знать то, что не знает никто, – вставила свои рубли Стэйми. – Пожалуйста, мы никому не расскажем.

Похоже, Маркус знал, что мы начнем разговор сразу с интересующего нас, поэтому никакого удивления на его лице не прослеживалось. Мужчина огляделся по сторонам и отвел нас подальше от сцены, где практически не было народа. Я почувствовала неприятное ощущение, которое в последнее время часто возникало у меня перед тем, как случится что-то нехорошее.

– Директор хотел

отменить сегодняшнюю встречу, но преподавательский совет решил, что все должны знать, что происходит.

Ноги налились свинцом, хотелось просто зажать руками уши и бежать, напевая какую-нибудь дурацкую песенку.

– За последнюю неделю впали в кому еще шесть человек, если до этого среди пострадавших были только ученики нашей и соседних школ, то теперь эпидемия коснулась всех. Двое приезжих в нашу страну впали в кому, женщине было больше сорока, а мужчине как раз исполнилось шестьдесят лет. Еще четверо совсем молодые: два ребенка с начальной школы, остальные из средней. Если до этого прослеживалась какая-то возрастная система, то теперь мы без понятия, что происходит. Никаких идей.

Маркус потер переносицу, как если бы у него сильно болела голова. Хотя от таких новостей, она явно не была здоровой.

Тут к нам подбежал Эрик, он быстро поздоровался со мной и Стэйми, после чего обратился к брату.

– Еще один парень из соседнего штата, он был моим соседом.

Теперь я чувствовала, будто во все мое тело пустили свинец. Хотелось скорее провалиться и никогда не вылезать на поверхность. Неизвестная эпидемия, которую даже никак обозвать было нельзя, разве что «Вечный сон», «Убойные сновидения»?

Маркус опустил голову и заговорил очень тихо.

– Директор сказал, что заграницей тоже были отмечены подобные случаи, но между ними проходило пару лет, поэтому никто не связывал происшествия. Теперь же это точно все не случайность, люди засыпают по всему миру. И никто не знает, что происходит, – сказал учитель испанского и посмотрел на брата. – И я сомневаюсь, что об это будут сообщать в новостях.

– Почему? – спросила Стэйми. – Они обязаны.

Маркус молчал, тогда ответил Эрик.

– Обязаны, но могут этого и не делать. Если правительство решит, что все это может поставить под удар их власть, люди могут поднять бунт, а им этого не нужно. Куда проще говорить, что все это случайное совпадение.

– Так они и скажут, если что, – тихо заметила я, но мои слова были услышаны.

– К тому же это не массовое убийство, умер только один человек. Кто-то может сказать, что это просто реакция организма на какую-нибудь вспышку на Солнце или магнитную бурю, – подтвердил Маркус.

Я не верила в то, что все может вот так закончиться. Люди медленно уходили из жизни, их тела еще не отошли в иной мир, но вряд ли их можно как-то разбудить, иначе это бы уже сделали. Значит вот оно, люди будут засыпать, популяция сокращаться, а правительство вместе с учеными скинут все на какие-нибудь озоновые дыры. Но что будет, если кто-то из правления попадет под сонный укол? Только тогда решат что-то предпринять?

– И что же делать? Не спать? – спросила Стэйми слишком громко и нас услышали люди, стоящие рядом.

В тот

момент как парочка выпускников собралась подойти к нам, чтобы обсудить важные новости, на сцену поднялся директор и, взяв микрофон, прокашлялся.

– Доброе утро выпускники школы Хайвэй, спасибо всем, кто пришел сегодня. Сейчас я должен сказать какую-нибудь красивую речь, что все мы держались за руку, идя по коридорам школьной жизни, но, к сожалению, сегодняшний день слишком омрачен, чтобы говорить нечто подобное. Все вы знаете, что за последние месяцы произошла череда странных событий. Сегодня стало известно, что не только ученики наших школ не могут проснуться, люди, приехавшие к нам издалека, так же оказались в плену снов. Увы, но я не знаю, что нужно говорить и как утешить. Не буду врать, – мужчина прокашлялся, он слишком переживал и его голос садился. – Все мы в опасности, единственное, что хочется сказать: не ложитесь спать. Но вы понимаете, что это невозможно. Пока никто не сообщает нам об эпидемии, но мы все понимаем, что она есть. Простите за такую бесполезную речь. Я соболезную семьям, потерявшим своих родственников.

В толпе послышался плач. Я обернулась и узнала родителей девочки, которая умерла во сне. Остальная речь директора шла мимо меня, я словно погрузилась в какой-то другой мир, где выключили звук. В ушах гудело и свистело, будто ветер проносился мимо меня со сверхзвуковой скоростью. Я почувствовала головокружение. Весь мир начал раскачиваться из стороны в сторону, земля под ногами проваливалась, а небо поднималось так высоко, что я перестала видеть его голубизну. Ноги подкосились и я начала падать. Стэйми резко повернулась ко мне, что-то крича, но я не слышала ее.

«Иди ко мне». Шепот разносился отовсюду. Все окружающее меня пространство исчезало, появлялись размытые тени и пятна, словно кто-то капнул краской на мокрый лист бумаги.

«Иди ко мне». Я закрыла уши руками и закричала, но не услышала своего голоса, он потонул в знакомом шепоте, который становился все громче и громче. Он приближался, он почти касался меня, почти достал.

«Иди ко мне».

Стэйми крепко сжала мое плечо, пытаясь что-то говорить, но ее голос исчез, я не слышала его. На секунду я даже забыла, как он звучит, а лицо подруги расплывалось. Еще две какие-то фигуры опустились рядом со мной, что-то двигалось, может их рты, но слов не было. Была опустошающая тишина, я будто бы попала в вакуум, а может просто

оглохла.

«Иди ко мне».

Шепот, только шепот я могла слышать и я чувствовала, как он превращался во что-то осязаемое. Чувствовала, как холодная рука касается моей шеи, потом спины, хватает за руку. Я резко дернулась, пытаясь снова что-то прокричать, но слова потонули в пустоте. Мир вокруг расплывался. Кто-то снова коснулся меня, но уже с другой стороны. Я открыла рот в немом крике, толкнула незнакомые тени и побежала. Я бежала так быстро, как могла передвигать свинцовыми ногами. К счастью я была в кедах, поэтому бежать было легче, чем на каблуках. Мир продолжал расплываться, зеленая полоса деревьев смылась, превращаясь в яркое пятно. Машины, люди, дома…все слилось в одно единственное пятно серого цвета и только Он. Голос.