Спи, Алиса
Шрифт:
– Не понимаю, ты ведь должна их ненавидеть, – возмущенно перебила ее Сив.
– Но потом у меня родились другие дети. – Женщина снова взялась за пряжу. – Уже от Сынов Грома. Мальчик и девочка. Хоть я и рабыня, но моих детей здесь любят и оберегают. Считается, что полукровки гораздо сильнее чистокровных Сынов Грома, поэтому выкрасть женщину из Чернолесья для них большая честь. А я… я живу ради своих детей, не хочу их терять, ведь в Чернолесье моих ребятишек не примут, а здесь мне позволяется о них заботиться, видеть, как они растут. И потом, не могу сказать, что в племени
«А вот меня здесь ждет незавидная участь – быть принесенной в жертву Богу Грома», – с отчаяньем подумала Сив, вслух же сказала:
– Сыны Грома не боятся, что сюда нагрянут воины из Чернолесья и спасут меня?
Женщина насмешливо изогнула бровь и фыркнула:
– Да хоть раз такое было? Что-то я не припомню. Отважные мужчины Чернолесья не очень-то стремятся воевать в диких землях с племенами кочевников, тем более из-за какой-то там женщины.
У Сив не нашлось, что ответить. Да, все верно. Хакону, а уж тем более Ньену, она была не нужна. Отца не имела. А больше никому и в голову не придет рисковать ради нее собственной жизнью, пытаясь разыскать ее в диких землях, чтобы вернуть домой. Придется надеяться только на себя. И Алису.
– Рано горевать. Пить хочешь? – Женщина протянула Сив кружку воды. – Меня все здесь зовут Мана. А к тебе как обращаться?
– Сив. – Она неуклюже отпила из кружки, ведь со связанными руками это было довольно непросто сделать. – Скажи мне, Мана, кто в племени Сынов Грома самый главный?
– Не знаю, что ты задумала, но вряд ли тебе это удастся. Всем здесь заправляет старейшина племени, злобный жестокий старик Ангун. Единственная вещь на свете, которая приносит ему удовольствие, – это принесение человеческих жертв Богу Грома. Вот так-то.
«Значит, самым главным человеком в племени Сынов Грома был престарелый любитель кровавых зрелищ, – подумала Сив. – Что ж, кажется, я могу это устроить».
Сив опустилась спиной на циновку и принялась рассматривать узоры на ткани шатра. Мана сообщила, что у нее есть месяц до осмотра целительницы. Неплохо. Достаточно времени для того, чтобы придумать план побега и просчитать все шаги наперед, полагаясь на помощь Алисы.
– А скольких женщин удалось похитить из Чернолесья Сынам Грома в этом году? – решила уточнить Сив.
– Только тебя. Уходило шесть воинов, вернулся один. Видимо, остальные убиты. – Мана невозмутимо продолжала возиться с пряжей.
Сив хотелось еще порасспрашивать словоохотливую Ману, но в это время занавеска, служившая дверью, распахнулась, и в шатер вошел рослый мужчина. Его черные волосы были заплетены в три толстые косы, а суровое лицо потемнело от длительного нахождения под солнечными лучами. Весь его вид производил на Сив какое-то гнетущее впечатление. Он бросил на связанную девушку оценивающий взгляд и велел Мане:
– Приведи ее в порядок. Ангун желает посмотреть, что за женщину выкрали из Чернолесья. На закате пусть будет готова.
Мана покорно кивнула.
– Если будет вести себя плохо, я жду снаружи. Зови, помогу усмирить, –
– Не бойся, они пока не причинят тебе вреда. – Мана помогла Сив сесть и развязала руки. – Познакомишься со старейшиной Ангуном. А завтра мы отправимся в путь вместе с племенем. Уже вовсю идут приготовления. Сыны Грома редко задерживаются на одном месте.
– Мана, ты должна мне помочь, – прошептала девушка, разминая затекшие руки. – Ты ведь тоже мать. В Чернолесье меня ждет сын. Совсем кроха.
– Ничего не выйдет. Даже если отпущу тебя, то ты не выживешь одна в диких землях. Как ты собираешься добраться до Чернолесья? Туда два дня пути верхом.
– Где вы содержите лошадей?
– Сейчас они отдыхают в специальном загоне, набираются сил. Но никто не позволит тебе выкрасть коня. Если же тебе это и удастся, пропажу быстро заметят, пошлют погоню. А ты одна, без оружия. – Мана успокаивающе провела рукой по волосам Сив. – Я понимаю твой страх, сама была когда-то на твоем месте. Но лучшая стратегия – это покорность. Поверь мне.
Пленница понуро опустила голову. Завтра ее увезут еще дальше от Чернолесья, а значит, времени осталось не так много, как она думала.
– Я сейчас схожу за водой, чтобы умыть тебя, а ты пока поешь. – Мана поставила перед девушкой корзину с хлебом и сыром. – Но даже не думай выходить из шатра, у входа дежурит один из Сынов Грома.
– Ты мне все равно поможешь, Мана, – сквозь зубы процедила Сив и, словно кошка, запрыгнула, на женщину, повалив ту на пол и зажав рот рукой. Мана брыкалась, но Сив была крепче, сильнее. Она выхватила шпильку, скрепляющую ее густые волосы, и до крови расцарапала щеку Маны. Не теряя времени даром, девушка проделала то же самое и с собственным лицом. Сложно. Создавать кровавую связь с человеком намного сложнее, чем с животным, но ей нужно было постараться. Сив размеренно дышала и не отрываясь смотрела в широко распахнутые от страха глаза Маны.
– Успокойся и молчи, – велела она ей, подстраиваясь под каждый вдох-выдох женщины, сливаясь с дыханием, улавливая ритм сердцебиения, чувствуя кожей, каково это – быть Маной. Сив провела пальцем по собственной царапине и перечеркнула кровавой линией глаза женщины. – Покажи мне все, а после спи, – прошептала Сив, прижимаясь лбом ко лбу Маны. Вот они. Лошади. Стоят немного в стороне от шатра Сив, в загоне, смастеренном из гибких прутьев. Рядом вырытый Сынами Грома небольшой колодец. Что ж, это будет несложно.
– Кровавый морок, накрой словно полог, – чуть нараспев произнесла Сив и слизнула каплю крови со щеки Маны. Готово. Минут на десять должно было хватить, а большего и не требовалось. Сив вскочила на ноги, стащила платье с заснувшей женщины и натянула вместо своего изорванного и пыльного одеяния: укравший ее Сын Грома в пути обращался с ней не очень-то бережно. Чуть длинновато, но сойдет. Надо поторапливаться. Девушка схватила стоящее неподалеку ведро и выскользнула из шатра.
– Принесу воды, – тихо и как можно более смиренно произнесла она, обратившись к воину, караулящему у входа.