СПИРИТ II
Шрифт:
— Возможно, за хранителя этой самой свободы, — пожал закованными в броню плечами Чак.
С экрана лилось хорошо поставленным дикторским голосом:
«Наш непобедимый флот шаг за шагом ведет победоносную войну с узурпаторами свободы. Стань героем, вступи в Терра-армию!»
На экране на фоне выжженной местности с остатками каменного зодчества высветился улыбающийся молодой парень, экипированный в шлем и штурмовой костюм.
— Мы очистили Свит-236, и теперь я получу тут дом. Эти звери не годятся даже в рабы, но, возможно, я и заведу себе парочку. Будут косячить — съем!
Кадр
«Микос 28347 обретет новое имя и фамилию в новом доме, но какую же из его девушек он позовет с собой?»
Далее шли рваные быстрые кадры с необычно для этого мира яркими красавицами, выполнявшими различную рутинную работу.
«Они хотят быть счастливыми в новом доме! Они хотят быть свободными! Они хотят быть избранными сержантом Микосом 28347! Но кого же он выберет?»
— Ту, что ценит свободу! И любит Терру! — отвечал улыбающийся Микос.
«Ну а если их будет две?» — не унимался экран.
— Тогда я повоюю еще пол-годика, и Терра даст мне право на полигамность!
«Сержант Микос ценит свою свободу и любит Терру! А ты хочешь быть свободным? А ты вступил в армию Терры?»
— Что-то сексизмом повеяло… — пробормотала Эйни.
— А что, тут никто не видит, что это всё бред и завлекаловка на кровавую бойню? — произнёс Мяч.
— Девяносто девять процентов, — напомнил Чак.
— Чак, давай скорее искать Самалит и валить отсюда, — быстро проговорила Эйни. — А то я щас сама в армию Терры пойду записываться.
— Солидарен, — профырчал Мяч.
Глава 9. На другой стороне
Мой коммуникатор взревел войсковой сиреной, освещая жилблок красными и синими огоньками. Я приподнялся на локтях, вдохнул и выдохнул, чтобы восстановить дыхание, тяжелое и частое после внезапного пробуждения.
— Мягкий свет, — скомандовал я домашним системам, и моё жилище медленно начало наполняться красками, прогоняя ночной сумрак.
Я сел на краю кровати и взглянул на экран коммуникатора, спустив босые ноги на теплеющий пол, подогреваемый специально для моих стоп так, как я люблю — сорок два градуса по Цельсию. Вызывали по ДСП-каналу, созданному специально для служебного пользования. Это означало, что, даже находясь в отпуске, я обязан был принять звонок и быть готовым сорваться в любую часть материка.
— Майор особого департамента Хелл Клаус, — представился я, протирая глаза и понемногу просыпаясь окончательно.
— Собирайтесь, майор, у нас прорыв по коду «ST». Машина будет ждать у вашего дома через двадцать минут, — пробасил тяжелый, хриплый голос. Его носителя я знал лично. Это был звонок из межрегионального департамента по особым делам, а код ST означал прорыв в наш мир антисистемы Спирит. Я не мог поверить, но это случилось.
— Принял, слава Терре. — как можно ровнее произнёс я.
— Слава Терре, — закончили разговор со мной. Экран коммуникатора погас.
— Тирипс! — воззвал я к системе, попутно собираясь и пробуя разглядеть, в чём собственно там дело.
Видение ворвалось в моё сознание, когда я чистил зубы, под шум падающей из крана воды.
Молодого вида маг хранил у себя запрещённое к свободному использованию чёрное зеркало и мало того что хранил, так еще и обменивался
И вот сейчас он суетится и творит заклинания, почему-то встревоженный входящем звонком-пересылом. Оттуда кто-то вливает столько силы, что ему одному никак не удержать грань. Маг же один потому, что собственноручно поставил на свою Тирипс-линию ментальную заглушку от особо любопытных товарищей по системе, чтобы те не определили, чем он там занят и не доложили куда следует. Старый трюк тех, кто считает, что они умнее остальных.
— Разбей, дебил! — проговорил я с зубной щёткой во рту. Маг меня, конечно же, не слышал. Я смотрел то что уже произошло, и не надо было быть видящим, чтобы знать, чем всё закончится для молодящегося эфкой дурака.
Сквозь грань миров из зеркала шагнул фурри. Под белым бронекостюмом были различимы кошачьи черты. Оказавшись в комнате, он метнул в мага диск, усиленный каким-то спирит-заклинанием или способностью, чем навсегда прервал глупую жизнь адепта Тирипса.
Кот обернулся к зеркалу, явно кого-то ожидая. Сомнений не было: через запрещённый канал связи шёл кто-то еще.
Внезапно картинка погасла. Я выплюнул чистящую пену в раковину и взглянул на себя в зеркало. На меня смотрело бородатое прямоносое замученное лицо со следами синяков под глазами от сражений, проигранных правильному режиму сна. Я выглядел как неформал столетней давности, хотя никогда не злоупотреблял запрещенной музыкой, а наоборот, предпочитал то, что нравится большинству.
— Вот как можно быть таким кретином! — обратился я к своему видению и собрал волосы в конский хвост, закрепив их стягивающим кольцом. Получилось не так чтобы шибко хорошо, но для поднятого по тревоге видящего моего уровня вполне сойдет. Я проморгался, смотря в зеркало, пока не смог различать цвет своих каре-зелёных глаз.
— Вот так. Из-за одного идиота порядочных офицеров выдергивают из отпуска. Ну ничего, я своего из этой ситуации тоже не упущу, — пообещал я себе, когда явно раньше указанного времени снова запищал коммуникатор.
«Машина департамента прибыла».
— Отлично, — сообщил я коммутатору, на самом деле думая, что ничего не «отлично», и спешно надевая чёрный китель-костюм с серыми вставками, уставную обувь и проверяя, на месте ли пистолет в набедренной кобуре. «А куда ему деться? Если вещь не вынимать от слова „никогда“, она так и останется лежать на своём месте».
Последним штрихом была такая же черная, как и форма, фуражка с блестящим перечеркнутым ушастым черепом фурри — собирательным образом врага всего человеческого рода. Выйдя за дверь, я прислонил свою ладонь к замку, и система, считав биометрику, заперла двери и окна.
— Тирипс, фул локт!
Заклинание опутало весь дом цепью невидимых циклов — сигнальных, боевых, маскирующих. Я всегда так делал — мало ли.
Небо медленно накрапывало дождём. У тротуара тихо левитировала черная бронированная машина департамента. На мгновение замерев перед выходом на улицу, я надел дыхательную маску, изготовленную под цвет кителя лучшими инженерами Терры. Магический купол сам собой выскочил из моего разума и раскрылся над головой непромокаемым зонтом, который не в силах была прожечь та кислотная дрянь, что уже лет тридцать лилась на планету из чёрно-серых туч почти что постоянно.