Список моих грехов
Шрифт:
— Надрен и Ренвил Горель, а ну стойте! — выкрикнула она довольно сильным голосом.
Дети, остановились, словно вкопанные. Ух-ты, вот это командный голос! Я прям, восхитилась.
А женщина поравнялась с детьми и обратилась к ним, погрозив пальцем.
— Мальчики, я кого учила, что нельзя без взрослых подходить к соседям, если вас не приглашали?
— Мам, это всё Над — ткнул один из пацанов пальцем в другого.
— Не ври, это ты! — тут же взвился второй. И драка была уже неизбежной, если бы огромные ручищи Вареля, словно котят
— Здравствуй, Хельга, — бросил Таир, продолжая тискать мальчишек.
— Здравствуй, Тай, — искренне улыбнулась она. И повернулась к нам.
— Простите за вторжение, но мальчики видели вас через забор и очень хотели познакомиться, — она обескураживающе улыбнулась. — Я — Хельга, таине талирида Горель, а это наши мальчики — Надрен и Ренвил. Вы ведь не против, если дети познакомятся?
Я поднялась, протягивая руку.
— Здравствуйте, Хельга. Зовите меня Лекси, а это Кери, — указала я на подругу, которая смотрела настороженно. — И нет, конечно, я не против. Сыну необходимо общение со сверстниками.
— Ох, я так рада, что рядом появился хоть кто-то их возраста! Да и мы, надеюсь, будем общаться, — щебетала по-доброму соседка. — А я вас нигде не могла видеть, Лекси? — вдруг прищурилась она.
— Не могу сказать, здесь я третий день, но раньше много путешествовала, — нашлась я.
К счастью, других объяснений с меня не потребовали. Ну, а детям же вовсе были не нужны какие-либо разрешения. Как только Таир отпустил двойняшек Горель, они бросились к Родьке, тут же вовлекая его в свои разговоры. И всё, мир взрослых для них перестал существовать.
— Присоединяйтесь, прошу, — пригласила я Хельгу, указывая на плед с уже разложенными бутербродами и чаем.
— Спасибо, я тут пекла с утра. Люблю побаловать моих. Жалко наш папа пока в рейде, — она вздохнула так искренне, что я вновь испытала противное чувство зависти — это женщина явно любила и ждала своего тая.
А Хельга быстро поставила корзину, доставая всякую выпечку и большую термофлягу вместе с одноразовыми стаканами.
— Хель, да ты в своем репертуаре, — Обрадовался Варель, тут же сцапав какую-то плюшку. — Вот интересно, если Сорен не вернется ещё с десяток дней, то весь Найли поправится от твоих кулинарных страданий?
— Не нравится — не ешь, — шлепнула она по руке нашего великана, который потянулся за добавкой. Да так хлеско, что Варель потряс кистью, а я посмотрела на Кери, что внезапно расплылась довольной улыбкой.
— Эй, охламоны, идите сюда, выдам по пирожку, а то перед купанием больше нельзя! — крикнула Хельга, и повернулась ко мне, — Как зовут вашего мальчика?
Какой, однако, неловкий вопрос… Я зависла, как и Таир у которого на лице читалась паника.
— Родион, это мой сын Родион, Хельга.
Вся компания резко повернулась на голос, уставившись на тихо появившегося неизвестно откуда Данрода, который стоял спокойно, глядя на нас. Поехавшие вверх бровки нашей соседки говорили о том,
О себе сказать такого я не могла.
Глава 30
Наверное, в этом весь Дан. Ему, по-моему, всегда было глубоко безразлично, что решат окружающие, если он принял решение. Вот и сейчас, он невозмутимо поздоровался, небрежно прихватил что-то из выпечки с импровизированного стола, и жуя на ходу, направился в сторону плещущихся на мелководье мальчиков, неспешно расстёгивая китель.
Вскоре мы имели возможность полюбоваться его широкой спиной, с качественно проработанными мышцами, а также крепкими ногами и не менее крепким задом, упакованным в боксеры.
И вся эта мужская красота плавно нырнула в воду чуть поодаль от мальчишек, чтобы в несколько гребков сделать небольшой круг и подплыть к детям, поднимаясь на ноги и о чём-то с ними заговаривая.
Впрочем, полагаю, любовалась этим зрелищем только я, потому как в рядах оставшихся на берегу царило неловкое молчание.
Не удивительно, сама пребывала в странном состоянии непонимания, как относиться к сказанному публично Даном, и чем это грозит нам с сыном. Ведь обо мне он не произнес ни слова…
Хельга делала вид, что страшно проголодалась, проявляя недюжинную выдержку, чтобы не задавать вопросы. Приятно, когда женщина умная, а не только хозяйственная.
Потому что ответов у меня все равно не было. Самой бы кто сказал, что будет дальше?
Кери тоже помалкивала, лишь бросала тревожные взгляды в мою сторону. Зато Таир продержался недолго. Ругнувшись себе под нос, он повернулся ко мне, кривясь будто какая-то мысль вызывала в нем физическую боль.
— Александра, вы помните наш разговор? — он выставил вперед ладонь, слегка разведя пальцы, жестом показывая, что этот вопрос не требует ответа. — Так вот, я постараюсь вам поверить, но… — он мотнул головой, и резко встал, — Ай, да сами разбирайтесь! Таир что? Таир все сказал! Кто ж меня слушал? Вместе потом разгребать… — и махнул в сторону Дана в сердцах рукой. — Да в грёбаную чёрную дыру всё! — закончил он странный монолог.
А после развернулся и направился куда-то прочь, не прощаясь.
— Это что сейчас было? — тихо спросила Кери, глядя вслед талириду.
— Если б я знала… — вздохнула я, переведя беспомощный взгляд на невозмутимую Хельгу.
— Девочки, а давайте по пончику с пантийским кремом, а? Прелесть как удались, — невинно предложила эта мудрая женщина.
— И то верно, — хмыкнула Кери, протягивая руку за вкусняшкой.
Не, ну молодцы девченки, мне вот кусок в горло как-то резко расхотел идти.
Данрод несколько минут играл в воде с детьми, отчего те были в немыслимом восторге, но вскоре вышел на берег, ведя Родиона за руку. Подхватил одежду: свою и сына. Мальчишки Горель бежали следом. Вся компания скрылась за ближайшим кустом, едва доходящим до пояса мужчине, но достаточным, чтобы переодеться.