Список Семи
Шрифт:
— А на более открытом месте их можно будет задать?
— Думаю, да, — едва поспевая за Джеком, ответил Дойл.
— Очень хорошо. Нам придется еще покружить по лесу.
— Так я и думал, — вздохнул Дойл.
Солнце медленно поднималось по небосклону; одежда на путниках высохла, и они мало-помалу согрелись. Они прошли примерно с милю и выбрались на узкую дорогу, заросшую травой. Сориентировавшись, Спаркс свернул налево. Этому человеку никакой компас не нужен, подумал Дойл, разглядывая едва
Наконец тропа вынырнула из леса; их взору открылись недавно убранные поля, раскинувшиеся под голубым небосводом. Яркое солнце пригревало, заливисто щебетали птицы, и Дойлу показалось, что более радостной картины он не видел уже давно. В такой обстановке не хотелось думать о разных кошмарах и ужасах, и Дойл, весело насвистывая, шагал рядом со Спарксом, который, похоже, тоже радовался теплу и свету. Спаркс подобрал несколько сухих травинок и, внимательно разглядев их, сунул в рот и стал жевать.
Обратившись к Дойлу, Спаркс попросил рассказать обо всем, что случилось с ним с момента их расставания в Лондоне. Дойл рассказал все, пропустив эпизод с инспектором Лебу из Скотленд-Ярда, потому что Спаркс не советовал ему обращаться в полицию.
— Итак, после того как вы отвезли инспектора на Чешир-стрит, тринадцать, вы вернулись домой и обнаружили тело миссис Петрович, — подытожил Джек.
Покраснев от смущения, Дойл что-то начал мямлить в свое оправдание, однако Спаркс прервал его:
— Позвольте помочь вам, Дойл: никогда не лгите мне, вот и все.
— Но как вы узнали?
— Разве это так уж важно? Вы все равно испортили дело.
— И все-таки скажите мне, каким образом вы…
— Я просто шел по вашим следам.
— Уже тогда? До этого переодевания в индуску? — удивился Дойл.
— В общем, да.
— И с какой целью, разрешите узнать? Чтобы защитить меня или предчувствуя, что я снова попаду в ловушку?
— Что-то я не вижу тут разницы.
— Ну да. Ваше присутствие в Кембридже оказалось как нельзя кстати.
— Признаюсь, там я преследовал и собственные цели.
— Какие, например? — поинтересовался Дойл.
— Дело в том, что брат леди Николсон закончил Гонвилльский колледж в Кембридже, и я наводил там кое-какие справки о нем…
— Пока я тщетно разыскивал «профессора Сэкера», — язвительно продолжил Дойл.
— Да, вынужден признаться, что так и было.
— А, понимаю, — сказал Дойл. — Вы специально назвались этим именем, чтобы, находясь в Кембридже, я оставался в сфере вашего внимания. А вы тем временем выясняли то, что вам было нужно.
— Логично, Дойл, — улыбнулся Спаркс.
— Еще бы. Но
— Весьма сочувствую.
— Не могли бы вы объяснить, что за дьявольщина преследовала меня в зале египетских древностей?
— Нет, к сожалению, не могу, — пожав плечами, ответил Спаркс и, помолчав, спросил: — А ведь это было наверняка любопытно, разве нет?
— Да уж… До сих пор мурашки по телу, — сказал Дойл. — Ну а что вы узнали о брате леди Николсон?
— Его фамилия Ратборн, это девичья фамилия леди Николсон. Джордж Ратборн. Он уехал из колледжа за три дня до начала каникул, объяснив отъезд срочными семейными делами. С тех пор его никто не видел.
— И уже никогда не увидят. Бедняга. А что вы скажете о госпоже Блаватской?
— Удивительная женщина.
— Согласен. Но какое она имеет отношение ко всему происшедшему? — спросил Дойл.
— Я бы сказал, что она выступает в качестве заинтересованного наблюдателя.
— То есть вы полагаете, что во всем этом кошмаре она не участвует?
— Так это ведь вы с ней разговаривали, не я. Вам и делать выводы.
— Но разве вы с ней не знакомы? — продолжал выяснять Дойл, чувствуя, что в нем все кипит от возмущения.
— Никогда не встречался с этой женщиной, — ответил Спаркс. — Но считаю, что она прекрасный оратор, этакая смесь пилигрима и ловкого продавца патентованных снадобий. Она скорее похожа на американку, чем на русскую.
— И еще одно, Джек. Вы уж меня простите, но что значит эта ваша загадочная должность «специальный агент ее величества королевы»?
Спаркс остановился и пристально посмотрел на Дойла:
— Поклянитесь, Дойл, что никогда и никому ни словом ни духом не обмолвитесь об этом. Это небезопасно даже здесь, на пустынной тропинке, потому что касается людей, гораздо более нужных империи, чем мы с вами. И вам я доверился не без колебаний… Чтобы вы осознали, в какую жуткую историю вы влипли. Как бы мне хотелось, чтобы все было иначе!
Роялист, искренний поклонник королевы, Дойл внимательно выслушал эту прочувствованную речь и спросил Спаркса о той завесе секретности, которая окружала его.
— Правильно ли я понимаю, что вся эта история представляет угрозу и для… высокопоставленных особ? — осторожно спросил он.
— Вот именно.
— Могу я… чем-нибудь помочь вам?
— Вы уже помогаете. Человек вы на редкость способный.
«Угроза королеве. Это ужасно», — пронеслось в голове Дойла.
— Если вы полагаете, что я на что-то способен, то, с вашего позволения, я с радостью согласился бы применить эти способности необходимым образом.
Спаркс смотрел на Дойла с равной долей симпатии и беспристрастности.